Он осторожно очертил вокруг себя круг. Круг Отражения — в своё время ему именно так удалось поймать жуткую многоногую тварь, из тех, что вызвали страшную эпидемию в Ордосе; тварь куда страшнее и вредоноснее ххоров, призрачных вампиров, питавшихся последними эманациями души умирающих.
Да, тогда они с Даэнуром славно поработали. И он, и ректор Анэто… Чародеи, светлые и тёмные, стояли плечом к плечу, вместе боролись с чёрным мором; это было доброе время, несмотря ни на что.
Круг Отражения возникал словно сам по себе. Да, сила здесь «горька», но зато нет правила одного дара и никакого отката. Бери, некромант, придавай форму, какую нужно, твори, рази, если надо — упокаивай, или, напротив, поднимай!..
Тогда, в Ордосе, он поймал в ловушку Круга Отражения призрачную тварь. Теперь чертил его вокруг себя — однако почему-то не мог завершить.
В силе чего-то недоставало.
«Стой, стой, что ты несёшь?! Как может „в силе“ чего-то „не доставать“?! Сила всегда полна и самодостаточна, в ней просто не может возникнуть „недостачи“!»
Он потряс головой, досадливо морщась.
Сбился где-то, наверное. Что-то забыл.
Он попробовал ещё раз. Формула, инкантация, жест. Мыслеформа. Сила заполняет предназначенные ей вместилища, но при этом словно целая свора котов вцепляется когтями ему в спину.
Небось не забылись те самые ритуалы, с чёрными котятами…
Некромант глухо зарычал сквозь стиснутые зубы. Что я делаю не так?!
Он повторял заклятие раз за разом, добиваясь предельной чёткости каждого компонента — до тех пор, пока, весь в поту, не убедился, что в силе действительно чего-то не хватает. Она просто не наполняла определённые ей конструкции, не заходила в приуготовленные вместилища. В ней отсутствовало то, что должно было зайти и наполнить.
Уж не потому ли наставник Даэнур такое значение уделял ритуальному мучительству? Оно, конечно, давало мгновенный результат, обильный источник мощи; но что, если не только мощи?
Фесс быстро, одно за одним, набросил ещё несколько простых заклятий. Сдвинуть корягу, пошевелить ветром листья; вызвать короткий дождик на шесть футов в поперечнике — старые-престарые классические чары, заученные ещё в Академии Долины Магов, где обязательный курс включал элементарные заклятия четырёх стихий.
Нестареющая классика.
Тяжело. Трудно. Но посох отзывался всякий раз, подталкивая, помогая.
Мы ещё посмотрим, кто кого, и даже безо всяких ритуалов. Но прорехи в силе имеются. И, значит, нужно перепробовать все без исключения чары, чтобы ни одно заклятие бы потом не подвело.
За этим занятием его и застала вернувшаяся драконица.
Она принесла вести — местность полого спускалась перед ними, впереди лежала густо заросшая лесами предгорная долина. Река, а вдоль неё — вполне себе широкий тракт, небольшие деревни: видать, земля тут хорошо родила.
— Тебя видели?
— Видели, — хихикнула Аэ. — Ох, и визжали!.. Ох, и бежали!.. бабы коромысла с вёдрами побросали, мужички под телегами прятались!..
— Ох, драконица ты этакая… а сами деревни что?
— Деревни как деревни, — пожала она плечами. — Мы таких видели без счёта.
— Храмы?
Невольно вспомнился Спаситель, как он являлся в Эвиал. Да и вообще — святая инквизиция со всеми её прелестями.
— Храмы есть, — кивнула Аэ. — Но на них нет стрелы Спасителя.
— А что тогда?
— Двойной круг. И вообще храмы простые, обычный сруб, только побольше, да башенка… Я ничего не почувствовала. Если это и храмы, если и есть в них сила — от меня она сокрыта. Во всяком случае, пока.
— Тогда пошли, — решительно сказал некромант. — Посмотрим, сгожусь ли я на какую чародейскую работу — не в шкурах же здесь расхаживать…
— А потом? — тихонько спросила Аэсоннэ.
— А потом — наверх, — показал он. — За небо. В Межреальность. Домой, в Долину Магов. Ну… или в Эвиал. Или в Мельин. Или…
Драконица отвернулась, по лицу прошла тень.
— Мир очень… плотный, — она замешкалась, подбирая слова. — Я не поднималась высоко, не искала троп отсюда… Но…
— Мы ещё не готовы, — кивнул Фесс. — Путь сквозь Междумирье не мёд и не сахар.
— Да-да, не готовы, — поспешно выпалила Аэ. — Это верно. Пока ещё нет. Что ж, идём, я покажу дорогу…
Река оказалась чистой, холодной и неглубокой. На противоположном берегу теснились потемневшие серые срубы под тесовыми крышами, и стоял там, в селении, жуткий переполох.
Метались женщины, мычали коровы, брехали псы. Какой-то петух ни с того ни с сего заорал во всю глотку, хотя день уже клонился к вечеру. Мужчины с копьями и секирами в руках метались тоже, правда, у них это сопровождалось громкими и воинственными воплями.