Он сводит брови.
Чарли подплывает близко к стеклу, черный глаз уставился на нас. Его улыбающийся рот открывается, обнажая ряды маленьких острых зубов. В стекле я вижу бледное отражение себя, сидящей рядом со Стэнли. Всего пара сантиметров плотного материала отделяет нас от всей этой… воды.
Кусок сэндвича лежит у меня во рту, сухой и безвкусный, как бумага. Я заставляю себя его проглотить.
Рука Стэнли лежит на рукоятке трости.
— Ты, кажется, не идеализируешь их? Животных, в смысле.
Я слизываю каплю горчицы с пальца.
— Они, по своей сути, не лучше и не хуже людей. Они очень похожи на нас на самом деле. Все мы едим, спариваемся, пытаемся выжить. Мы все убиваем, хотя люди пытаются скрыть от себя этот факт. Эта колбаса когда-то была живым существом. Даже несколькими, скорее всего.
— Согласен. Но убивать ради пропитания — это другое.
Дельфины снова проплывают рядом с нами, оставляя за собой след пузырьков. Знаю, это всего лишь мое воображение, но мне кажется, что я могу слышать воду: глухой рев в центре моей головы, вибрация в мозгу.
Сильвер издает высокий звук: «е-хе-хе-хе-хе». Словно издевательский смех. Вода отражается зыбкой рябью на бетонном полу. Я отодвигаю ногу от танцующих пятен света.
— Элви?
Рев в голове становится все громче, заглушая мысли. Напряжение внутри становится все больше, и внезапно его становится слишком много. Когда я закрываю глаза, в голове взрывается видение: я вижу, как стекло сначала трескается, а потом разбивается. Вода выливается, заполняя зону подводного наблюдения. Все вокруг становится размытым, и когда я вдыхаю, вода заливается внутрь. Она сдавливает меня со всех сторон, темная и холодная. Моя голова прорывается на поверхность, но ревущие волны обрушиваются на меня, увлекая обратно в черноту…
Стэнли касается моей руки, и я подскакиваю. Глаза резко открываются. Стекло цело и невредимо, за ним голубая и безмятежная вода.
— Эй, — обращается он ко мне, — что случилось?
Собственное неровное дыхание заполняет мои уши. Наполовину съеденный сэндвич выскальзывает из рук и разлетается на несколько кусочков на полу.
— Мне нужно идти. — Я, спотыкаясь, выхожу по извилистой дорожке на солнечный свет.
Я опускаюсь на землю и раскачиваюсь вперед-назад, обхватив голову обеими руками.
Когда дымка в голове рассеивается, я слышу, как Стэнли зовет меня. Я слышу, как приближаются его медленные, неуверенные шаги. На меня падает его тень. Не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии. Задыхаясь, дрожа и качаясь, я отворачиваюсь.
Он кладет руку мне на плечо. Я этого не ожидаю, и тошнотворная боль пронзает меня, словно электрический разряд. Тело реагирует машинально: в одно мгновение я оказываюсь на ногах. В следующее мгновение я поворачиваюсь к Стэнли, и мой кулак летит к нему помимо моей воли. Время замедляется, растягивается.
Я вижу, как увеличиваются его глаза. Вижу, как он вздрагивает и наклоняет голову, зажмурившись.
Я сейчас ударю его. Сейчас ударю и не могу остановиться.
Нет!
Сигнал из моего мозга наконец доходит до руки. Я замираю, кулак останавливается в паре сантиметров от его лица. Он стоит, ссутулившись, и тяжело дышит. Постепенно он открывает глаза. В них плоский, гладкий блеск, слово «диссоциация» проплывает в моем сознании.
— Элви? — шепотом произносит он.
Я пячусь и упираюсь в стену террариума. Мир в глазах размывается и кренится. Когда зрение приходит в норму, на лице у Стэнли шок, но этот странный стеклянный взгляд исчез. Я вдыхаю.
— Стэнли… ты в по…
— Я в порядке.
Я обвиваю себя руками, пальцы вжимаются в бицепсы, голова опускается.
— Прости.
Он отвечает не сразу. Я чувствую на себе его взгляд.
— Что произошло?
Я делаю глубокий вдох.
— Срыв, — бубню я.
В детстве, когда я теряла самообладание — пинала парты, дралась с задирами или пряталась в комнате уборщицы, — так это называли учителя и врачи. Срыв[5]. Словно я была не просто рассерженной и испуганной девочкой, а атомной станцией, извергающей радиоактивные отходы. Может, метафора эта и не так далека от правды.
— Но почему? — голос Стэнли звучит низко и спокойно, но я все равно вздрагиваю от вопроса.
Ненавижу говорить об этом. Но тут, кажется, это неизбежно.
— Я не люблю воду. — Мое лицо полыхает.
5
Англ. meltdown может означать как срыв от сенсорной перегрузки у людей с аутизмом, так и аварию на атомной станции. Здесь автор использует многозначность термина.