До боли закусив нижнюю губу, я запрокинула голову и глубоко вдохнула: не хотелось расстраивать мужа своими слезами.
- Надеюсь, у тебя там все хорошо, - подушечки пальцев легонько поглаживали прохладную поверхность стеклянной перегородки, а душа разрывалась на части. - Прости меня, Даниель.
Слова давались мне все труднее. В памяти начали всплывать отрывки из прошлого и как бы я ни старалась, у меня не получилось сдержаться. А ведь обещала себе, что не буду плакать... ~
Когда Даниель представил меня родителям в качестве своей будущей жены, они, мягко говоря, были не очень рады такой невестке. Мой муж был единственным ребенком в семье, и, наверное, только по этой причине Мистер и Миссис Мерье, скрепя зубами, согласились на этот брак. Не желая расстраивать любимого сына, они смирились с его решением жениться на мне.
Я их отчасти понимала, ведь не блещущая талантами сирота с неполным образованием, без особых ожиданий на будущее и работой в захудалом издательстве не пара их сыну: молодому перспективному архитектору, выходцу из обеспеченной и интеллигентной семьи. Но спорить не стали.
Свадьба была скромной: ни я, ни тем более Даниель, не хотели фееричного представления с сотнями гостей и пятиэтажным тортом. Все прошло тихо и спокойно: мы обвенчались в маленькой церквушке в его родном городе и, попрощавшись с родителями, в тот же день уехали обратно в Париж.
На дворе моросил надоедливый дождь, и пока мы стояли на перроне в ожидании нашего поезда, я изрядно продрогла и начала трястись от холода.
- Я же просил тебя одеваться теплее, - Даниель расстегнул свою теплую куртку, обнял меня со спины, и, укутывая сильнее, недовольно пробубнил. - Ты такая непослушная...
Господи, как же я любила его ворчание. Я заливалась смехом, когда он старался согреть мои руки своим горячим дыханием, а потом еще растирал ледяные ладони своими худыми пальцами.
Он никогда не говорил, что я растяпа, а лишь громко вздыхал, останавливал меня на пороге квартиры, и, опускаясь на одно колено, завязывал шнурок на моих кроссовках.
Я любила мечтать. Любила сидеть на кухне нашего уютного дома и за кружкой барбарисового чая, который так любил Даниель, рассказывать свои детские грезы и выстраивать воздушные замки. Муж только слегка посмеивался над моей игрой воображения, но одно желание пообещал исполнить. Обещание он сдержал, и уже через неделю у нас появился маленький лабрадорчик с добрыми глазками по имени Генри.
В тот вечер мы собирались отпраздновать заключение важного для фирмы Даниела контракта. Он позвонил и сказал, что будет через пару минут дома. Достав из духовки запеченную рыбу, я разорвала фольгу, чтобы быстрее охладить любимое блюдо мужа, ведь он предпочитал холодные закуски.
Генри мирно посапывал в коридоре возле порога, дожидаясь хозяина, а мне почему-то захотелось встретить любимого у калитки. Закутавшись в теплый кардиган, я вышла на улицу.
Ноябрь давал о себе знать: вечерами было достаточно прохладно, и за те пару минут ожидания я успела станцевать чечетку на месте, чтобы не замерзнуть.
Услышав шум подъезжающего автомобиля я машинально поправила прическу.
- Поздравляю, дорогой, ты у меня молодец! - быстро подбежала к нему и приподнявшись на носочках - поцеловала в губы.
- Спасибо, Элл, - он погладил меня по волосам и поднял левую руку, в которой держал коробку с моим любимым тортом. - Пошли в дом, будем праздновать!
Я почувствовала, как по ноге что-то скользнуло. Все ясно, Генри каким-то образом умыкнул из дома и тоже решил встретить хозяина.
- Ты неисправим, - уставившись на довольную мордочку ушастого малыша, я укоризненно покачала головой.
- Генри, иди ко мне, - Даниель присел, а пес, усиленно виляя хвостом, радостно гавкнул, выпуская изо рта свой любимый мячик-попрыгунчик.
Тараторя без умолку, я хотела забрать игрушку нашего песика, которая покатилась прямо на проезжую часть. Неосторожно выскочила на дорогу и от резкого света фар и оглушающего скрежета шин испугано замерла на месте.
- Элли! - крикнул муж, молниеносно оказавшись рядом. Со всей силы толкнув в меня сторону он принял на себя удар, который изначально предназначался мне.
Дальше все было как-будто в тумане: скорая помощь, снующие перед глазами люди в белых халатах, неистовый лай Генри, и мячик, который я с бешеной силой сжимала в руке...
Я знаю, что не заслуживала такое счастье, но почему нужно было отбирать его именно таким способом? Почему не я? Почему до последнего вздоха Даниель доказывал мне свою любовь?