— До скорых встреч — улыбаясь говорит она, смотря на меня.
Неужели никто из этих двоих не может открыть эту тупую дверь? Я уже сам готов сделать это чтобы понять, кто там пришел, и послушать дальше ее приятных голос и прикоснуться после этого к ее прекрасному телу, которое было буквально в пятидесяти сантиметрах от меня, буквально две секунды назад.
Девушка идет по коридору завораживающе виляя бедрами в сторону.
Раз-раз, раз-раз…
Звонок совсем не унимаем, и кажется продолжает звонить даже тогда, когда она уже открыла дверь.
— Что за идиот там? — не сдержавшись пытаюсь выкрикнуть я, но вместо крика у меня получается лишь тихий шепот.
У меня что пропал голос?
При этих мыслях какой-то свет появляется из коридора и попадает мне прямо в глаза. Ах нет, только не так…
Это до сих пор настойчиво продолжает звонит мой будильник, и мне пора собираться в эту чертову школу.
Я с таким разочарованием открываю до конца глаза, и понимаю, что это был всего лишь мой очередной сон.
Как там я не догадался до этого? Почему не подумал о том, что нужно предпринимать какие-то действия поскорей? Пока мы были с ней вдвоем, пока она ходила по квартире и что-то искала? Почему все закончилось на самом интересном для меня месте?
Расстроенный такой подлостью своей судьбы, я не довольный побрел в школу, где встретился со своими одноклассниками и друзьями.
Мне совсем было не до смеху и шуток в тот день, потому что я винил себя за то, что в своем же сне мне не удалось прикоснуться к тому невероятному что меня притягивало.
На уроке сидя со Святом за одной партой мы начали играть по сети в свои телефоны, в нашу любимую с ним игрушку. И я как-то опять отвлекся от той реальности в которой мне было грустно, от нереализованной новой мечты, которая появилась во сне и овладела моим разумом до того момента пока мы не начали играть со Святом на уроке.
Я возьму не большое лирическое отступление и уйду мыслями в описание моего старого приятеля, друга и товарища Святослава. Если к тебе тупая обезьяна — это письмо когда-нибудь попадет, знай! Вот так я тебя видел, когда мы с тобой были молодыми.
Святослав был улыбчивым русоволосым парнем с голубыми глазами. Он был немного щуплый по своей комплекции, но это было, по моему мнению, в сравнение с моей комплекцией.
Жилистый — вот, наверное, подходящее слово для описания его фигуры.
На тот момент он занимался боксом, а я ходил на секцию смешанных единоборств.
Свят был довольно шустрым малым.
Мы с ним шутки ради иногда спаринговались на улице, но эти игры не заходили у нас слишком далеко. Как только один из нас понимал, что второй перегибает палку, наши бои останавливались.
Да, вспоминая эти моменты мне иногда хотелось ему голову снести со злости, что он двигается и касается меня быстрей чем я его, а в целом мы с ним жили очень дружно. У Свята на тот момент уже была девушка, ее звали Карина. И я помню, как он не брал телефонные звонки от нее, когда мы собирались погулять только пацанами.
Она всегда хотела быть рядом с ним, видимо он ей сильно нравился, а ему хотелось посмеяться в нормальной пацанской компании, где мы могли пошутить про девчонок и друг над другом, без стеснения, и без всяких обид и недопониманий. Так что, он делал все совершенно правильно по моему мнению.
Было бы очень тупо, если бы она просто стояла возле лавочки или сидела рядом со Святом, когда мы с пацанами хохотали над очередной пошлой шуткой, а он бы находился бы в расстроенных чувствах из-за того, что не может нас поддержать.
На самом деле хоть он так с ней и поступал, и я считал это правильным, я ему немного завидовал…
Но никакой-то черной завистью и не в том, что я был романтик и мне хотелось быть рядом с его подругой. Просто у него была девушка на класс старше, а у меня нет. И у меня не было не только на старше год, а вообще, просто никакой.
Свят обладал какой-то доброй харизмой по отношению к девчонкам, когда был с ними рядом, но за их спиной придумывал слишком пошлые шутки.
Благодаря этому полу-ангельскому лицу и умению разговаривать с девушками, он имел среди них свой успех.
Я как-то не умел с ними общаться так хорошо, как он. Все эти нежности и сюсюканья были тогда не для меня. Мне было проще разговаривать с девчонками как с парнями, а они из-за этого видели во мне неотёсанное быдло и держали немного на расстоянии. Зато я был с ними честен и не играл роли, чтоб получить возможность подержаться за мягкие и приятные места.