Не знаю, почему, но у меня эти слова вызвали раздражение. Опять одно из этих опостылевших предубеждений. Сейчас скажет, что классика в наше время устарела, подумал я. Так стоит ли начинать дискуссию? Ну конечно же нет. Но тут я вспомнил о книге, для которой собирал материал. А вдруг мне доведётся услышать что-то оригинальное? Я взял себя в руки, наклонился вперёд, и наша беседа началась.
У Ларри, так звали таксиста, имелось собственное мнение не только о церкви, Уолл-стрит и Обаме, но и о музыке, и он отстаивал его многословно, но довольно умно. Оказалось, что он хотел стать адвокатом, но учёбу пришлось бросить, так как после смерти отца, будучи старшим сыном, он должен был взять на себя заботу о семье. Ребёнком он некоторое время учился играть на фортепиано, не без гордости рассказывал Ларри, мог, хоть и не без труда, сыграть известную пьесу Бетховена «К Элизе». Но потом денег на обучение не стало, и с тех пор Бетховен и классическая музыка его не занимают, правда, иногда он включает в машине магнитолу и слушает местную радиостанцию, передающую классическую музыку. Или ставит дома старую пластинку с записью оперы, из тех, что достались в наследство от отца. На концертах он не бывал ни разу, такие траты ему не по карману. Это музыка для богатых. Вспомнив о том, какую непомерную цену приходится платить в Америке, да и в других странах, за билет на концерт или оперу, я не нашёл, что ему возразить. По крайней мере, когда выступают звёзды, билеты для людей со средним доходом просто недоступны.
НО ВЕДЬ ВСЁ ЕСТЬ НА CD
Правда, Ларри это не особенно расстраивало. Бедные и богатые были всегда, тем более в Америке. Если хочешь непременно послушать Моцарта или Бетховена, поставь CD или скачай запись из интернета. Во-первых, сэкономишь кучу денег, во-вторых, ты будешь слушать музыку, уютно устроившись на диване, с банкой пива в руке. Совсем как во время передачи бейсбольного матча по телеку. К чему эти концерты?
«А к тому, что концерт ты слушаешь в живом исполнении!» Я сам испугался той страсти, с какой это выкрикнул. Я всегда прихожу в возбуждение, когда слышу, как люди говорят, что CD — это то же самое, что и концерт, там тоже живая музыка. Они так говорят потому, что представления не имеют о том, как записывают диски. Запись делается два-три дня, а то и больше, и потом её довольно долго монтируют, учитывая и исправляя все шероховатости и неудачные места, добиваясь идеального звучания.
«Но это же обман!» — возмутился Ларри.
В какой-то мере да, согласился я. Даже в том случае, когда на CD написано «live», без доработки не обходится: или комбинируют несколько записей, или задним числом исправляют отдельные, не идеальные по звучанию места.
Ларри сказал, что это ещё больший обман. Но я возразил, что было бы куда хуже, если бы он был вынужден раз за разом слушать на CD один и тот же кикс трубы или фальшивый звук скрипки только потому, что кто-то решил сэкономить на монтаже. Кроме того, я напомнил, что кинофильмы делаются точно так же: их тоже снимают не одним махом, а отдельными сценами и эпизодами, которые потом, в результате кропотливой работы, монтируются согласно воле режиссёра или — что бывает чаще — киностудии.
И вообще — что было бы сегодня с музыкой без грампластинок и дисков? Без этого грандиозного изобретения даже представить себе невозможно, чтобы они могли так широко распространиться по всему свету и стали достоянием стольких людей. Сегодня почти всё, что когда-либо было сочинено, можно услышать на грампластинке или CD, причём в бесчисленных, отличающихся друг от друга интерпретациях. Гигантский прогресс! Тот, кто интересовался музыкой в прошлые века, вынужден был приобретать ноты, и это ещё при условии, что он умел эти ноты читать.
А слушать музыку можно было только в собственном исполнении или на концерте, что в течение долгого времени оставалось привилегией знатных господ. Вплоть до эпохи Бетховена концертная деятельность, не считая церковной музыки, находилась целиком в руках аристократов, и только потом, постепенно стала развиваться музыкальная жизнь третьего сословия, городских жителей.
В таком случае, сказал Ларри, он ничего не имеет против компакт-дисков: они способствовали демократизации музыки. Я с ним согласился. И для нас, музыкантов, добавил я, они открыли новые возможности. Появился не только дополнительный источник дохода, но и шанс повысить уровень собственной известности, запечатлеть этапы своей карьеры. И потом, благодаря грампластинке и компакт-диску музыканты впервые получили возможность слушать самих себя. Настоящая революция! До этого скрипачи, например, могли слышать звучание своего инструмента, только находясь в непосредственной близости от него. Они представления не имели, как воспринимается их музыка на расстоянии. А теперь появилась возможность слушать словно бы вместе с публикой и самокритично проверять качество своей игры. Эффект был потрясающим, значительно сильнее того, который знаком каждому, кто впервые услышал свой голос в магнитофонной записи. Говорят, знаменитый скрипач Йозеф Иоахим даже заплакал от восхищения, когда ему поставили запись его выступления. С тех пор магнитофонные записи стали обязательным средством самоконтроля за техникой игры.