Когда мрачна Красная Луна
Падение, и ничто, кроме падения
Oни смотрят на меня непонимающим взглядом, они удивляются тому, что я тихо сижу в гостиной, что не леплю свои глиняные фигурки, не спорю о искусстве и вообще ничего не взрываю. Они удивляются тому, что я просто сижу и смотрю в окно. Мой взгляд устремлен вдаль, в эту прекрасную синеву, туда, где я чувствую себя свободным. По небу плывут облака, они словно птицы, на крыльях которых я летаю. - Дейдара. Что-то случилось, что-то не так? - спрашивает меня Итачи. - Что - то не так? Да у меня все прекрасно, тебе, чья жизнь лишь мрак, и тому, кто может с легкостью оборвать жизнь других, это точно не интересно. Меня тошнит от ваших пустых вопросов, ответ, на которых вас даже не интересует, - все это осталось лишь в моей голове. Я не стал говорить этого всего лишь потому, что сейчас вообще ни о чем не хочу говорить. - Ты что-то замышляешь, Дейдара? - спрашивает меня Тоби. О! Ками - сама. Мне так надоели эти вопросы. Я не ХОЧУ отвечать на них, как же объяснить этим... убийцам S- класса такую вещь, как усталость или опустошение? Да, может я художник. Говорят, мол, такие люди этому подвержены, что у нас пропадает вдохновение. Но я знаю - это другое. Я устал спорить об искусстве. К чему это? В этом доме, нет в этом подземелье! Среди всех этих людей, здесь все слова об искусстве лишь пустые звуки. Сасори и его искусство, да не искусство это вовсе - это уже мания, навязанная страхом смерти и еще большим страхом увядания. Марионетки! Что в них вечного? Они рассыпятся в прах когда пробьет последняя минута жизни их хозяина, их кукловода. Взрыв! Я не вижу сейчас в этом искусства. Разве оно способно вселять людям чувство прекрасного? Нет, оно лишь пугает их. Смотря ввысь, я понимаю что устал лететь в никуда. Когда нет цели полет превращается в бесконечное падение. У изгоев, забывших свое прошлое, отказавшихся от своей жизни, изгнанных другими за то, что не были как все. За то, что были сильнее, за то, что хотели выжить и спасти тех, кто был им дорог. У нас нет цели, у нас нет даже самих себя. Мы выполняем приказы лидера ради какого-то безумного плана. Плана, в достижении которого сомневается даже он сам. Мы не живем, мы бесконечно падаем в бездну, не видя ее дна. Но каждый из нас знает, что это самое дно станет его смертью.
После этого дня, снова будет ночь
Ночь. Холодная, тихая, мертвая. Чувствую себя измотанным после целого дня пути по лесному массиву. Но, не смотря на усталость, не могу заснуть. Мой напарник мирно посапывает, я же, который час, смотрю на тлеющие угли недавнего костра. Есть в этом мире нечто хуже чем физическая усталость - разочарование. И это чувство испытываю сейчас, я разочарован во всем мире. Лежу на своей твердой подстилке , мой взгляд устремлен в небо. Вижу звезды - они не радуют глаз. Они слишком далеки, всего-то поблескивающие пятна на черном полотне. Слышу шелест крон деревьев, он не радует слух - всего лишь шум листьев, созданный потоками воздуха. А не песня духов леса. Смотрю на Кисаме, вспоминаю других акатцук. Они стали моей семьей, познали потерю и отчаяние, как и я. Мы не просто товарищи, мы братья, те, кто не видит света, не знает покоя. Эта мертвая ночь целиком поглощает меня, растворяюсь в ней, такая же мертвая тишина и холод в моем сердце. Я закрываю глаза , вижу перед собой те далекие дни, спасая десятки жизней, я был осужден обладателями этих жизней. Я предпочел изгнание, ушел сам. Вижу лицо своего маленького брата так четко, словно он сейчас предо мной. Эти глаза наполненные болью, страхом, тогда в них еще не было ненависти. Я оставил тебя жить, заставил меня ненавидеть, но лишь за тем, что бы спасти твою жизнь. Ты же, как и те другие, осудил меня, ты гоняешься за силой, твое сердце стало столь же холодным, как и мое. Ты хочешь меня убить, думаешь об этом каждую секунду. Задумывался ли ты хоть раз почему я это сделал? Думаю, я знаю ответ. Ты живешь, мечтая о моей смерти, приближая день моей казни. Но, задумывался ли ты, а что же дальше? Что будешь делать потом, после того, как омоешь руки в моей крови, узнаешь правду. А твоя мечта Лидер-сама, мечта о мире. Зачем? Этот мир не стоит таких жертв. Этот мир давно уже мертв, как и люди, что живут в нем, лишь пустые тела, в ком давно нет души. Многие, подобно нашей организации, получают заказы. Обрывают жизни невинных людей и даже детей, порой просто по прихоти. Все они, как и мы выполняют эти заказы без сожалений. Холодной рукой, одним четким движением, обрывают самое хрупкое чудо этого мира - жизнь. Ради чего? Как бы это не было низко, чаще всего просто из-за денег. Хотя Какудзу явно не понять почему это низко, его такие мысли точно не терзают. Есть ли в нас душа? Осталось ли в нас хоть что-то кроме грязи? Думаю, я знаю ответ - он отрицателен. Вспоминаю вечные споры подрывника и кукловода. А что же такое искусство? Должно ли оно быть мимолетным или же вечным? А какая разница? Каким бы не было искусство, оно все равно обратится в пыль пред лицом великого Времени. Надоело смотреть в черную дыру неба, поворачиваю голову, взгляд падает на мирно спящего Кисаме, который так по-детски улыбается во сне и нежно обнимает Самехаду. Его не мучают сейчас столь печальные мысли. Смотрю на своего напарника и пытаюсь понять, что заставило его уйти от мира, стать нукинином. Возможно, это снова люди, которые не понимали его, отвернулись от него. Именно мир, который ты хочешь изменить к лучшему, все вокруг заставило нас стать тем, кто мы есть. Так стоит ли умирать за этот мир, Пейн? Даже Самехада преданней людей, лишь она всегда поддерживала и понимала его. Кто-то находит великую радость и наслаждение в боли, разврате. Скорее всего, это лишь потому, что ничего другого в жизни адепта религии Джашин не осталось. Да наверно никогда и не было. Снова смотрю на небо - это уже не то чёрное полотно. По нему несмело побежали и растекаются красные краски. В эту ночь я так и не смог сомкнуть глаз, не избавился от усталости. Впереди еще один изматывающий день, завтра мы будем уже на месте. После этого дня снова будет ночь. Может, она принесет мне облегчение?