— Ты знал, что с Ирой случиться?
— Нет, клянусь! Был хороший день для зачатия! Все совпадало. Она должна была родиться оборотнем, но родилась простым человеком.
— Но ведь совершенно здоровым! А что случилось потом? Она ведь сгорела буквально за сутки! Мне до сих пор в кошмарах сниться ее дикий ор!
— Я не знаю, Вика.
— И когда ты поймешь, что мои чувства не обмануть?! — усмехнулась я. — Говори правду! Не лги!
— Хорошо, скажу. На мне было проклятье насмерть. Было такое искусное, что и наши жрецы не разглядели. Ну а Ира взяла все на себя и не выдержала, оно ее убило. Но своей смертью она спасла мне жизнь, получается.
Вадим вытер ладонью слезы, катившиеся из глаз.
— Кто тебя проклял? Его нашли?
— Нет. Возможно, он и маньяк одно лицо. Вик, очень тебе прошу, не покидай территорию санатория, пока мы не поймаем Влада! Я даже здесь не могу тебе гарантировать полную безопасность, а уж за приделами…
— Да что такого в этом вашем Владе?! Супергерой прямо, неуловимый!
— В каком—то смысле да. У него есть уникальный дар.
— Какой?
— Он может отвести глаза любому. Пройдет рядом, а ты не увидишь. Даже я не увижу. А еще умеет считывать ауры и прикрываться ими. Например, считает ауры Лидочки. Муж кивнул на худенькую бледную блондинку в форме официантки. Прикинется ею, и мы с тобой будем думать, что это она перед нами, хотя на самом деле это здоровый мужик под два метра.
— И тобой может прикинуться?
— И мной, — кивнул муж, — Уже прикинулся. Ты же поверила, что это я маньяк.
— И никак нельзя защититься?
— Если хочешь проверить, тот ли перед тобой человек, спроси его о том, что знаете только вы двое.
— Например… — Я придвинулась к мужу и шепнула ему на ухо вопрос, ответ на который знал лишь он.
— Какая же ты у меня умничка! Горжусь тобой! — похвалил Вадим.
Если бы у меня был хвостик как у волчиц, я бы обязательно им повиляла, довольная тем, что меня похвалили.
Глава 8
В санатории отдыхало по 3 группы детей с разными заболеваниями. В каждой из них я проводила мастер—классы по часу, но как правило получалось больше. К самым маленьким пошла в первую очередь: к детям от трех до семи лет. С ними мы будем делать картину из пластилина. Зашла в зал, разложила все по столам и стала ждать посетителей. Первыми в зал вошли черноволосый мужчина, примерно лет тридцати пяти и с брутальной щетиной, которую обычно отращивают, чтобы скрыть второй подбородок. С ним была девочка лет шести, и то, что это его дочь — не было никаких сомнений. Тот же цвет волос, те же карие глаза и тот же нос. Папы с детьми сейчас практически в каждом заезде встречаются. Тревожная тенденция, однако.
Следом повалили замученные и уставшие мамаши, все в своих безрадостных мыслях, которые читались прямо на лицах: «как там мои старшенькие со свекровью?», «Лишь бы мой козел не загулял!», «Ой, хоть бы лечение—то хоть немного помогло.»
Впрочем, были и те, кто думал: «наконец—то отдохну хоть от кастрюль на свежем воздухе!», «Ура, свобода!», «И хоть поем как нормальные люди!»
Кое—кто откровенно и заинтересованно пялился на папашу—одиночку. А что, может и повезет?! Может, и пару себе средь них найдет. Прецеденты уже были.
Меня же привлекла аура мужчины: очень мощная, яркая и спокойная, горела приятным синим цветом. Обычно такая у очень творческих людей, которые нашли свое любимое дело и живут в гармонии с собой. Мне почему—то сразу подумалось, что он художник.
Рассказав родителям про пользу для детей от лепки, я раздала всем пластилин и крышки от банок со сметаной, что собирают для меня на кухне. Эту крышку нужно было покрыть пластилином, а сверху вылепить рыбку и водоросли. Дети увлеченно принялись за работу. Мамы стали тихонечко переговариваться, а я ходила между рядами, наблюдая за тем, как идут дела у малышей.
Проходя мимо мужчины, я случайно задела его плечом, и мой мозг пронзило видение:
Мужчина, обросший и грязный, сидит то ли в яме, то ли в погребе. Скудный свет падает откуда—то сверху. Голова мужчины прислонена к стенке, глаза закрыты. Его трясет как в лихорадке.
И тут он получает хлесткий удар кнутом по плечу, отчего вздрагивает всем телом, невольно сжимаясь в комок.
— Вставай, поганая псина! Вставай, сучий потрох.
Слышится злобный хриплый окрик, и мужчину настигает еще один удар кнута.
— У меня красиво получается? — спрашивает у меня его дочь, уже приступившая к лепке рыбки.
— Очень! Как закончишь, укрась рыбку бисером. Просто клади его куда хочешь и придавливай пальчиком.