— Но меня не тошнит по утрам, — сказала я. — Это может означать, что у меня… нет закупорки?
— Что вы не беременны? — подсказала синьора Д'Анжело. — Ирма, называйте вещи своими именами. От того, что вы назовете их по-другому, суть не изменится. Давайте я вас осмотрю.
И прежде, чем я успела возразить, что сельские врачи почти никогда не дотрагиваются до женщин, она заставила меня поднять юбку, спустить блумерсы и лечь на стол.
— Я прощупываю, есть ли беременность, — пояснила она, мягко нажимая на живот. — Дышите глубоко. Не напрягайтесь. Вы из Абруццо? Откуда именно? — Я ответила. — А, из Опи. Так, теперь мне надо обследовать вас изнутри. А где вы сейчас работаете? — Ее движения были очень осторожны, но горячий стыд волнами накатывал на меня, оттого что кто-то снова дотрагивается до меня там. — И какие стежки вы используете? — настойчиво расспрашивала она.
Сжав кулаки, я перечислила: наметочные, зигзагом, потайные, декоративные — косые и крестиком, а еще «елочку».
— Правда? А как шьют «елочкой»?
Я рассказала.
— Беременность, несомненно, — объявила она. — Можете одеваться.
— Вы уверены?
Она мыла руки, стоя спиной ко мне, и твердо сказала:
— Я-то уверена. А вы уверены, что не можете оставить ребенка?
— Да.
— Вам известно, что есть сиротские приюты?
— Да, но я не смогла бы скрыть это… беременность и сохранить работу.
— А не будет работы, не на что будет жить. Верно?
Я кивнула. Она вытерла руки.
— Что ж, Ирма, тогда вы должны сделать аборт. Не сегодня вечером, а утром в воскресенье, чтобы потом было время отлежаться. А сейчас я нам заварю чаю с ромашкой.
Аборт. Неприкрытая правда этого слова обрушилась на меня. Синьора вернулась с чайным подносом и поставила его на столик рядом со мной.
— Послушайте, Ирма. Все последние недели вы думали только об одном — ждете ли вы ребенка и сумеете ли его оставить. Вы не сумеете.
— Нет.
— Значит, надо делать аборт, — мягко сказала она. — Ирма, вас изнасиловали. Над вашим телом надругались. Вы пришли сюда, и я помогу вам восстановиться. В чем ваш грех? Другого пути для работающей девушки нету. Теперь, вероятно, вы хотите узнать, сколько это стоит?
— Да, — пробормотала я.
— Двадцать три доллара.
После таблеток д-ра Бронсона и расходов на похороны Дзии я могу рассчитывать лишь на деньги, которые Молли выручит от продажи скатерти, да и то, если найдет покупателя. Когда я заплачу за комнату и еду, останется пять долларов. На подносе стояли две чашки с блюдцами и чайник. Пять предметов. Двадцать три доллара…
— Есть те, кто берет меньше за эту работу — сказала синьора Д'Анжело. — Да, Молли говорила про какую-то женщину, она просит десять. — Но я работаю по методу доктора Листера и великой миссис Найтингейл. Все, что соприкоснется с вашим телом, будет стерильно чистым. Я не потеряла ни одной пациентки, ни у кого не было послеродовой горячки, и я делала эту операцию… сейчас посмотрим, — она заглянула в небольшой журнал, — пятьсот шестьдесят пять раз. Работаю я быстро, вам не придется долго терпеть боль. И наконец, я не выставлю вас на улицу, пока вы не оправитесь, как это делают некоторые.
— Будет больно?
— Когда открывают шейку матки, возникают спазмы, отсюда и боль. Если хотите, можно применить опий. Восстановление происходит быстро, в понедельник вы уже сможете пойти на работу, и никто ни о чем не узнает. Если возникнут осложнения, какие-то проблемы, я сама буду вами заниматься. А потом, когда вы захотите иметь ребенка, вы спокойно сможете это сделать, матка не будет повреждена. Вот за это я беру двадцать три доллара, все деньги вперед.
Понятно, что она требует полную предоплату. Сколько женщин обещают расплатиться, а потом исчезают навеки?
— Если я приду, я хотела бы знать, что вы будете делать. Как проходит аборт?
Она вскинула голову и оглядела меня по-новому.
— Большинство девушек не хотят ничего об этом знать.
— Я хочу.
— Мы используем вот эти инструменты, — она убрала чистый холст с подноса, на котором лежали сверкающие железяки. — Хотите знать, как они называются и что зачем нужно?
Я кивнула.
Синьора указала на предмет размером с ладонь, похожий на журавлиный клюв.
— Это расширитель вагинального прохода. А это маточный расширитель, — жест в сторону блестящего зажима. — Вот дилататор выдающегося доктора Хегара. Вы можете обойти сотню акушеров, и ни у кого не найдете такого оборудования, — с нескрываемой гордостью заявила она. — Для выскабливания матки я применяю эту кюретку. — Она указала на полированную эбеновую палочку, на конце стальная петля с заостренными краями.