Мастер Фогт удивился, увидев Вальтера Бурхарта в цеховой раздевалке. Старик, потерявший последнего сына, мог себе представить, каково у Вальтера на душе. Мастер озабоченно присматривался, как медленно, с отсутствующим лицом снял молодой слесарь одежду, расправил на плечиках костюм и повесил его в шкаф, как взял с крючка спецовку и влез в нее, не отдавая себе отчета в том, что делают его руки и ноги. Вслед за Вальтером старик Фогт прошел в мастерскую. Видел, как тот автоматически отпирает ящик с инструментом, достает ключи, которые всегда захватывал с собой в утренний контрольный обход, как рассовывает инструменты — каждый в свой особый карман. Увидев старика Фогта, Вальтер сказал «гутен морген» и спросил, как делал каждое утро:
— Будет какой ремонт, мастер?
Но старый мастер не ответил. Этот парень всегда был для него лишь слесарем, которого надо занять работой, чтобы не зря получал деньги. Но сегодня он увидел в нем товарища по несчастью. Мастер шагнул к Вальтеру и положил ему руку на плечо.
— Ну что, сынок? — произнес он тихо.
Вальтер поднял глаза и тотчас опустил.
— Говорят, — сказал он, глядя в сторону, — где-то еще слышны стоны из-под развалин.
— Стоны? — встрепенулся старик, но тут же угас. — Не может быть. Пятый день сегодня…
В мастерскую ворвался Отто Кречмар.
— Вальтер! — закричал он вне себя от возбуждения. — Вальтер, идем!
— Куда?
— Идем! Быстро! Я все знаю. Все точно узнал. Стоны действительно слышны.
— Я с вами, — сказал мастер Фогт.
Они шли быстро, почти бегом. И Отто на бегу рассказывал. Кого он только не расспрашивал, никто не знал ничего определенного. Тогда он отправился сам в зону сплошных разрушений, ни на что особенно не надеясь, просто чтобы получить представление. Огибая угол одного из рухнувших зданий, увидел группу рабочих, те стояли на груде обломков, словно к чему-то прислушиваясь. Он подошел. Ему рассказали, что здесь слышали какие-то странные звуки — то будто песня, то смех, то стоны слабо неслись из глубины. Нет, сами не слышали, но спасатели рассказали. Они предлагали администрации разобрать обломки, но получили ответ, что сначала надо погасить пожары, спасти оборудование и склады, а потом разбирать развалины. Ни о каких подземных звуках главный инженер Шлингер и слушать не желал, а когда его все-таки уговорили прийти, чтобы самому убедиться, ничего уже не было слышно. Обругав всех дураками, инженер уехал. Но потом, говорят, стоны снова слышались.
Они прошли втроем мимо зданий с выбитыми окнами, с треснувшими тут и там стенами, миновали корпуса, у которых одной стороны как не бывало, и вышли наконец к сплошь покрытому бесформенными обломками полю, в диаметре оно имело чуть ли не полкилометра. Тут слева должен был быть склад готовой продукции, но они увидели лишь глубокую воронку.
К складу со всех концов громадной территории свозились железные бочонки с этикетками смол, спиртов, красителей и растворителей. Говорили, что в этом здании, куда посторонним был вход воспрещен, этикетки с некоторых бочонков сдирали, заменяя их другими. Говорили еще, что по ночам к одному из подъездов подкатывали трехосные, крытые брезентом грузовики, и американские офицеры наблюдали за тем, как железные бочонки с замененными этикетками исчезали в объемистых кузовах…
Обогнув глубокую воронку, где среди бетонных глыб извивались, как удавы, толстые железные трубы, они оказались в районе, где разрушений было уже меньше. Продвигаясь между растерзанных бетонных сооружений, они вышли туда, где узкий проезд пересекала широкая дорога, здесь проходил рельсовый путь.
— Здесь, — Отто указал на угол разрушенного здания.
Среди хаоса бесформенных обломков вырисовывались остатки рухнувшей капитальной стены. Там, где находился вход, на высоте первого лестничного марша, угол здания был наглухо прихлопнут опрокинувшейся железобетонной перегородкой. Рухнувшая часть перегородки, словно крышка огромного ящика, соединялась с нижней, устоявшей частью толстыми прутьями арматуры. Падая, плита обломилась, ударившись об остатки наружной стены, в месте излома тоже торчали во все стороны железные прутья, оборванные, искривленные.
Несколько рабочих в брезентовых рукавицах убирали глыбы с железнодорожных путей.
— Эй, приятель! — позвал Отто. — Это верно, что здесь слышали стоны, из-под той плиты?
— Мы не знаем, — ответил один из рабочих. — Мы не слышали.
— Мы только сегодня пришли, — добавил другой. — Но те, кто тут раньше работали… те вроде слышали.