– Живые созданья, – прозвучал глухой голос призрака. – Я чувствую запах вашей теплой крови. Я слышу стук ваших сердец. Подойдите. Вы пробуждаете мой голод!
Отодвинув Палина в сторону, Даламар шагнул вперед. Белые глаза блеснули и опустились в почтении.
– Хозяин Башни, я не почувствовал твоего присутствия. Ты не приходил сюда слишком долго.
– Твой дозор никто не потревожил? – спросил Даламар. – Никто не пытался войти?
– Если бы кто-нибудь осмелился ослушаться твоего приказа, ты увидел бы сейчас их кости на полу. Если ничего нет, значит, здесь никто не появлялся.
– Прекрасно, – сказал Даламар. – Теперь я даю тебе новый приказ.
Дай мне ключ от замка. Затем отойди в сторону и дай нам пройти.
Белые глаза напряженно расширились, излучая устрашающий свет.
– Этого не может быть, Хозяин Башни.
– Почему? – холодно спросил Даламар. Он сложил руки на груди и взглянул на Карамона.
– Твой приказ, господин, был таким: «Возьми этот ключ и храни его вечно. Не давай его никому, даже мне. С этой секунды твое место у этой двери. Никто не войдет сюда. Покарай смертью того, кто попытается это сделать». Таковы были твои слова, господин, и я, как ты видишь, подчиняюсь им.
Даламар кивнул.
– В самом деле? – проговорил он, делая шаг вперед. Палин задержал дыхание, когда увидел, что белые глаза загорелись еще ярче. – Что ты будешь делать, если я войду сюда?
– Твоя магия могущественна, господин, – сказал призрак, глаза, лишенные тела, скользнули ближе к Даламару, – но на меня она не может воздействовать. Был только один человек, обладавший такой властью.
– Да, – зло сказал Даламар, он колебался, стоя на первой ступени.
– Не подходи ближе, господин, – предупредил призрак. Плотоядно сверкающие глаза вызывали у Палина видение: холодные губы припали к его скорчившемуся телу, высасывая из тела жизнь. Содрогнувшись, он обхватил себя руками и отпрянул к стене. Радость ушла, уступив место холоду смерти и разочарования. Он чувствовал теперь только холод и опустошение. Может быть, еще можно все бросить. Это не стоит так много. Палин склонил голову.
Рука отца легла на его плечо, а слова Карамона отозвались на его мысли.
– Пойдем, Палин, – сказал Карамон устало. – Все было напрасно.
Пойдем домой.
– Подожди! – Взгляд призрака устремился на фигуры за спиной эльфа.
– Кто это? Одного я узнал...
– Да, – сказал Карамон тихо. – Ты уже встречал меня.
– Ты его брат, – проговорил призрак. – Но кто этот, молодой? Его я не знаю...
– Пошли, Палин, – грубо приказал Карамон, бросая полный страха взгляд на призрака. – Нам предстоит долгий путь...
Карамон обнял Палина за плечи и тянул за собой, но Палин не мог повернуться, он не отрываясь смотрел на призрак, который внимательно его изучал.
– Подожди! – повторил призрак, глухой голос прогремел в темноте.
Стихли даже все шепоты. – Палин? – пробормотал призрак вопросительно то ли самому себе, то ли кому-то другому. Очевидно, теперь он принял решение, голос стал твердым. – Палин. Идем.
– Нет! – схватил сына Карамон.
– Пусти его! – приказал Даламар, свирепо вращая глазами. – Я говорил тебе, что это может случиться! Это наш шанс! Или ты боишься того, что мы, возможно, найдем внутри?
– Не боюсь! – сдавленно произнес Карамон. – Рейстлин мертв! Я видел его успокоившимся. Я не верю вам, колдунам! Вы не отнимете у меня сына!
Палин чувствовал, как дрожит тело отца. Видел страдание в его глазах.
Жалость и сочувствие поднялись в душе Палина. Ему захотелось остаться в сильных, надежных руках отца, но это чувство внезапно заменил гнев, родившийся внутри, гнев, воспламененный магией.
– Давал ли ты Танину меч, с тем чтобы потом попросить сломать его?
– спросил Палин, освобожденный из рук отца. – Давал ли ты щит Стурму, чтобы попросить его спрятаться за ним. О, знаю! – воскликнул Палин, увидев, что отец собирается что-то сказать. – Это разные вещи. Меня ты никогда не понимал, не так ли, отец? Сколько лет прошло, прежде чем я убедил вас отдать меня в школу к учителю, который учил дядю? Когда вы наконец согласились, я был там самым старшим начинающим учеником!
Несколько лет я нагонял остальных. И все время я чувствовал, что вы с мамой смотрите на меня с тревогой. Я слышал, как вы по ночам говорите, что, может быть, он повзрослеет и бросит эту «фантазию». Фантазию! Разве ты не видишь? Магия – моя жизнь! Моя любовь!
– Нет, Палин, не говори так! – закричал Карамон дрогнувшим голосом.
– Почему? Потому что это похоже на моего дядю! Вы никогда не понимали его! Вы и не собирались разрешать мне проходить Испытание, ведь так, отец?
Карамон стоял неподвижно и молчал, глядя в темноту.
– Да, – тихо сказал Палин. – Не собирались. Ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы остановить меня. – Палин повернулся и подозрительно посмотрел на Даламара. – Может быть, вы и ваши друзья приготовили для меня какое-нибудь вонючее мясо, чтобы я отказался от всего? Это дает вам всем превосходный предлог! Нет, не выйдет. – Холодный взгляд Палина обратился к отцу. – Надеюсь, вы им подавитесь!
Палин поставил ногу на первую ступень, призрак кружился над ним.
– Идем, Палин, – из пустоты появилась призрачно-бледная манящая рука, – подойди ближе.
– Нет! – яростно закричал Карамон, прыгнув вперед.
– Я сделаю это, отец! – Палин шагнул выше. Карамон протянул руки, чтобы схватить сына. Послышалось магическое слово, и Карамон примерз к каменному полу.
– Ты не должен вмешиваться, – сказал Даламар сурово.
Палин оглянулся – слезы струились по лицу отца, он в бессильной ярости пытался освободиться от чар, связавших его. На секунду в сердце Палина мелькнуло предчувствие беды. Отец любит его... «Нет. – Губы Палина сжались решительно. – Тем более мне нужно идти. Я докажу ему, что так же силен, как Танин и Стурм. Я заставлю его гордиться мною, как он гордится ими. Я покажу ему, что я не ребенок, который нуждается в защите».
Даламар начал подниматься за Палином, но остановился, когда еще две пары глаз материализовались в темноте и окружили Даламара.
– Что это? – свирепо спросил Даламар. – Вы смеете останавливать меня. Хозяина Башни?
– Есть только один истинный Хозяин Башни, – тихо сказал Страж. – Тот, что пришел много лет назад. Для него ворота открыты.
Страж протянул прозрачную руку. В скелетообразной ладони лежал серебряный ключ.
– Палин! – закричал Даламар, и ярость сдавила его голос. – Не входи один! Ты ничего не знаешь о Мастерстве! Ты не прошел Испытание! Ты не можешь бороться с ним! Ты всех нас уничтожишь!
– Палин! – молил Карамон. – Палин, вернись! Как ты не понимаешь? Я так люблю тебя, сынок! Я не могу тебя потерять – так, как потерял его...
Голоса звенели в ушах, но Палин их не слушал. Он слышал другой голос, тихий, надломленный, звучавший в его сердце.
«Иди ко мне, Палин! Ты нужен мне! Мне нужна твоя помощь...»
Трепет пронизал тело Палина. Протянув дрожащую от страха и волнения руку, он взял у призрака ключ и с трудом вставил его в серебряный резной замок.
Раздался скрежещущий звук. Палин положил ладонь на дубовую дверь и мягко толкнул ее.
Для него дверь открылась.
Глава 7
Палин, дрожа от волнения, медленно вступил в лабораторию. Дверь захлопнулась, и он не без тайного злорадства понял, что Даламар остался снаружи. Раздался щелчок замка. И Палину внезапно стало жутко: теперь он был заперт один в темноте. Палин в ужасе нащупал серебряную ручку двери и отчаянно попытался попасть ключом в замок, но ключ исчез у него в руке.
– Палин! – слышал он из-за двери неясный, отдаленный крик отца.
Затем послышались непонятные звуки и пение, а потом – глухой удар, словно что-то тяжелое рухнуло на дверь.
Толстая дубовая, дверь задрожала, и из-под нее мелькнул свет.
«Даламар пропел свое заклинание, – подумал Палин, прислонившись к двери. – А в дверь, наверное, ударил плечом отец». Ничего не случилось.
Внезапно в глубине комнаты возникла светлая точка; постепенно становясь ярче, она осветила лабораторию. Страх Палина уменьшился, хотя он и понял: что бы ни делали Даламар и отец, дверь не откроется. «Что ж, – улыбнулся Палин, – впервые в жизни я делаю что-то самостоятельно, без помощи отца, братьев или учителя». Эта мысль его подбодрила. Вздохнув успокоенно и радостно, Палин огляделся.