– Будьте осторожны.
Алексей впервые с того момента, когда они ушли из сада, улыбнулся ей настоящей широкой улыбкой:
– Я всего лишь иду на террасу, Памела, хотя, боюсь, она полна опасностей.
– Это глупо, я знаю. – Их взгляды встретились. – Но у меня такое странное чувство, возможно, это... Я просто не знаю... – Она опустила руку. – Все, что я сказала, – глупости.
Он заколебался, но, взяв ее руку, поцеловал.
– Ничего, но забота всегда приятна. Поклонившись, он поспешил к остальным. Памела смотрела, как они уходят через толпу, направляясь к террасе. Ужасная гнетущая тяжесть легла на сердце, предвещая недоброе.
– Это опасный человек, Кларисса. – Понизив голос, она подошла к кузине. Они были недалеко от гостей, и Памела не хотела, чтобы ее услышали.
– Принц Николай? – покачала головой Кларисса. – Чертовски красив. Поэтому и опасен, сказала бы я. Мужчины смотрят на нас как на какую-то сладость, которую не могут не отведать.
– Я не об этом, но ты права. В нем есть что-то такое, что я не в состоянии даже определить. Мне кажется, его присутствие здесь не к добру.
– Памела! – Кларисса вздохнула. – Его высочество, принц Алексей, рассказывал тебе о его последних днях в Авалонии? После смерти его отца, когда Россия захватила Авалонию?
– Подробно? Нет, – покачала Памела головой. – Он немного рассказал мне о смерти отца, но никогда не рассказывал о своей стране. Видимо, ему это больно.
– Роман говорил мне, что его высочеству было предложено стать королем Авалонии, некой символической фигурой...
– Он возненавидел бы это.
– Иначе грозила тюрьма. Или ссылка. Роман говорил, что принц Алексей принял решение уехать из страны, ибо опасался революции. Она была бы неизбежной, если бы он остался. Тогда его народу и его стране пришлось бы дорого за все заплатить.
– Они никогда бы не победили Россию.
– Нет, – тряхнула головой Кларисса. – Это была единственная возможность спасти Авалонию и ее народ, но Роман говорит...
– Что? – У Памелы перехватило дыхание.
– Даже сейчас все это тяжелым камнем лежит на совести его высочества. Он сожалеет, что не стал сражаться с русскими за Авалонию.
– У него не было иного выхода, – возразила Памела. – Это было бы кровавым побоищем. Россия победила Наполеона. Авалония для нее была бы всего лишь маленькой неприятностью.
Памелу охватил ужас, что может случиться что-то страшное. Алексей, Стефанович, Петровский, да и все население Авалонии, включая женщин и детей, могут погибнуть. Страна будет лежать в руинах. Россия всем известна своей нетерпимостью к бунтам.
– Алексей никогда не говорил об этом, да и зачем? – покачала головой Памела. – В конце концов, наша помолвка – всего лишь соблюдение приличий. Алексей и не собирался прожить со мной всю свою жизнь.
– Возможно, – задумчиво согласилась Кларисса. – Но он носит в себе чувство сожаления, что не может этого сделать.
– Возможно, он нуждается во мне даже больше, чем сам это осознает. Скажи, это твои предположения, или тебе что-то известно?
– Нет, – уверенно сказала Кларисса. – Пока нет. – Она посерьезнела. – Памела, ты должна знать, что Николай не согласен с решением своего брата.
– Он молод, а возможно, дерзок и неосторожен...
– Алексей был вынужден отправить его куда-нибудь подальше, ибо боялся, что он поднимет армию и пойдет на Россию.
– Алексей был прав. – У Памелы замерло сердце. – Иначе это можно расценить как безумие.
– Или самоубийство. – Это слово почему-то застряло в ее памяти.
– Да, ты права, – согласилась Кларисса. – Но это кончилось. Николай может не согласиться с действиями Алексея, но что он может поделать? Он, вероятно, останется с братом, и это объединит их семью.
– Да, возможно. – Памела постаралась улыбнуться. – Николай будет опасен только глупеньким барышням, которые не устояли перед его взглядом.
– И шириной его плеч, – добавила Кларисса улыбаясь.
– И еще сладостью его речей, – рассмеялась Памела.
Кларисса умело перевела разговор на другую тему. Они увидели среди гостей достаточно известную замужнюю графиню, флиртующую с давно женатым лордом с подмоченной репутацией. Таких пар было немало и в зале, и на террасе.
– Памела, дорогая, я слышала, что ты здесь!
Памела обернулась и увидела кого-то из рода Эффингтонов. Вскоре она была увлечена разговором о чем-то, что совсем ее не интересовало. Пришлось, однако, изображать заинтересованность. Но даже тогда Памела не забывала смотреть на двери на террасу.
Она не могла избавиться от чувства, что случилось что-то очень и очень плохое.
– Могу ли я спросить, о чем вы думаете? – спросил Роман.
Алексей, облокотившись на балюстраду, смотрел во тьму ночи.
– Я рад, что снова встретился с братом. Я долго не видел его.
Николай совсем недавно покинул их. Разговор был очень коротким, всего лишь некая прелюдия, не более.
– Он в хорошей форме. – Сказав это, Роман помолчал. – Хотя я не это хотел сказать.
– Знаю, – медленно покачал головой Алексей. – Я не уверен, что должен думать об этом.
– Конечно, ваше высочество, вы не можете...
– Мне очень жаль, мой друг, но мне не следует обременять тебя моими заботами, – резко прервал его Алексей.
– Вам не следует извиняться, ваше высочество. – Роман снова помолчал.
Медленно взвешивая слова, он все же сказал:
– Мы уже обсуждали это.
– Я сказал Николаю, что выслушаю его. И я это сделаю. После этого... После... чего? Не представляю себе, что он хочет мне сказать.
– Конечно, ваше высочество.
– Ты говоришь так, будто веришь в это, Роман.
– Могу поверить, – медленно сказал Роман. – Хотя это будет неправдой.
Роман умолк, но его молчание говорило о многом. – Посмотрим, что будет завтра.
– А о чем ты думаешь сейчас, Роман?
– Вам это не понравится, ваше высочество.
– Я этого не ожидал. – Алексей невесело хмыкнул.
– Ну хорошо. – Роман помолчал, словно искал подходящие слова.
Но Алексей хорошо знал своего советника и друга. Знал, что он сейчас может ему сказать.
– Думаю, ваше высочество, что это будет ужасно несправедливо.
– Несправедливо? – Алексей с удивлением смотрел на него. – Что ты хочешь этим сказать?
Роман вздохнул:
– Несправедливо, что перед человеком во второй раз в его жизни ставится задача, ранящая его сердце.
Алексей молчал.
– Ваше высочество?
– Кто-то однажды сказал мне, – медленно промолвил Алексей, – что многое в этом мире несправедливо. Мы не всегда получаем то, что хотим. Какое-то время я игнорировал это, ибо имел все, что хотел. Я думал, что так будет всегда. – Он вздрогнул. – Но это произошло. Значит, это несправедливо? Возможно, таков мир, в котором мы живем.
– К несчастью.
– Просто это жизнь. Она заставляет делать выбор, хочешь ты этого или нет. – Алексею тоже приходилось искать подходящие слова. – Принимаешь какое-либо решение во благо всех, нравится это им или не нравится. Возможно, тебя за это будут ненавидеть, но это твоя ответственность. И вот ты тащишь ее груз на себе...
Роман покачал головой:
– Ответственность власти.
– Ничего подобного, старина! Это ответственность любви.
Это будет очень долгая ночь. Нет, ночь уже прошла. Памела лежала в своей постели и смотрела на потолок, казавшийся невидимым в предрассветной темноте.
Воспоминания о бале были скорее тревожными. Когда Алексей, поговорив с Николаем, вернулся в зал, он был вежлив и в высшей степени спокоен, однако ей казалось, что своими мыслями он был у себя, в своей стране.
Памелу тревожило его поведение. Где-то в толпе гостей мелькал Джордж, и это ее тоже беспокоило. Каждый раз, замечая его, она видела, как его глаза ищут ее, но она помнила одно: его надо избегать.
Она повернулась на постели и положила руки под голову.
Они ехали домой молча, испытывая от этого неудобство. Памеле казалось, что оброненное в этом молчании слово покажется им камнем, брошенным в воду. Когда они приехали, Алексей быстро ушел к себе. За ним ушла и Памела, оставив Стефановича и Клариссу пожелать без посторонних друг другу доброй ночи.