Модистка согласно кивала, радуясь, что ее новая работа никаких нареканий не вызывает. Я усмехнулась про себя. Виктория как будто и не изменилась с детства. Ее восторг и радость всякой ерунде вызывали в любом взрослом человеке улыбку и полную уверенность в том, что она непроходимая идиотка. Но я-то прекрасно знала, что это не так…
Жизнь Виктории никогда не была сладкой, как бы она не пыталась убедить всех в обратном. Ей хотелось жить счастливо и богато, получать дорогие подарки и не думать, сколько денег уйдет на метр ткани для платья и сможет ли она себе позволить новые туфли взамен изношенных и ободранных старых. Сегодняшняя Виктория получила все, что хотела — ее кавалеры не скупятся на золото и понятия не имеют, сколько ткани идет на очередное платье. Виктория из прошлого же росла в бедной семье на окраине города и готова была на все, чтобы вырваться оттуда.
И она смогла. В балетной школе Ковент-Гардена она быстро поняла, что хорошей балериной ей не стать. А также уяснила для себя, что в балете мужчин привлекают вовсе не хорошие балерины, а красивые девушки, не только знающие себе цену, но и умеющие ее назвать.
Забавно. Мы познакомились с ней на балу у графа Н. Разве могла она предположить еще пару лет назад, что попадет в такое место? А разве я могла подумать, что потеряю почти все, что имею?
— Ну же, Августа, да ты совсем поникла! — Виктория уселась рядом со мной, когда все ее покупки были закончены. — Неужели я и правда так долго? Извини, дорогая, но я просто не могла устоять перед теми перчатками!..
— Да что ты, что ты, все хорошо, я задумалась. Но, честно признаться, я тороплюсь. Столько дел в связи с этим переездом! Сейчас мне необходимо заказать мебель, ведь не могу я жить среди этих средневековых развалин.
— Бедная, как я тебе сочувствую, и тебе приходится делать все самой! Неужели этот сухарь Фрэнк не поможет тебе? Он совершенно не понимает твоего положения.
— Но что Фрэнк? Он возьмется за управление имуществом, поможет с наследством, но я не могу просить о чем-то большем!
— Вчера тебя не смущало упросить его составить тебе компанию в Уэстфорде.
— Уотфорде.
— Послушай меня, тебе надо найти мужчину, иначе ты совсем пропадешь!
— У тебя нет никого на примете? — безрадостно спросила я.
— Я рассталась с Генри. Подойдет? Он барон, — проговорила подруги без тени улыбки.
— Заманчивая кандидатура. Впереди еще длинная жизнь, и не хочется провести ее в одиночестве.
— Да, длинная жизнь… — задумчиво пробормотала Виктория.
— Что-то не так?
Я заметила, как быстро изменилось ее лицо, как будто мрачная мысль или тяжелое воспоминание закралось в голову, совершенно для того не предназначенную.
— Вики, все в порядке?
— Да-да, конечно, как же иначе. Ну что, идем? Меня ждет экипаж, я подброшу тебя, куда тебе необходимо.
Всю дорогу она так выразительно молчала и так тоскливо смотрела в окошко, что мне ничего не оставалось, кроме как спросить:
— Ты уверена, что все в порядке?
Виктория неуверенно кивнула и закусила губу.
Потом еще немного подумала и сказала:
— Ты… Не хотела бы зайти со мной пообедать? Я знаю одно место, где готовят потрясающее мраморное мясо.
… Конечно, мне было необходимо уладить множество дел в Лондоне — и именно они, а не шляпка Виктории, были основной целью моего здесь присутствия. Но разве я могла ей отказать?
К мясу она так и не притронулась, зато заказала графин вина, который уже вскоре опустел больше, чем на половину. Я удивленно приподняла бровь: никогда прежде за подругой не замечалась склонность к горячительному, но сегодня она так уверенно доливала себе дорогое бургундское, словно это был лимонад в жаркий день. Когда она в очередной раз потянулась к графину, продолжая болтать о милых женских вещах, едва ли имеющих какой-то смысл, я решительно отставила вино и дала волю своему любопытству.
— Моя дорогая, едва ли ты пригласила меня, чтобы просто напиться в моей компании! А если и так, то должна же быть тому какая-то причина.
Она посмотрела на меня неожиданно серьезным и трезвым взглядом, а потом весело произнесла:
— Ну разве мне нужна особая причина, чтобы просто посидеть со своей подругой? Единственной, прошу заметить!
— Тогда я угадаю сама: ты расстроена из-за расставания с Генри? Этот подлец бросил тебя и не оставил ни пенса?
Виктория захохотала, будто я сказала что-то невыразимо смешное или глупое, и лишь потом проговорила сквозь смех:
— Моя милая Августа, представь себе, на сей раз это я дала ему отставку! О, не делай такое лицо, я имела на это полное право: он мне надоел.