– Ты понимаешь, что она может начать строить планы. Долгосрочные планы.
– Намекаешь, что Анна планирует брак со мной? – Виктор мимолетно посмотрел на свою левую руку. – Я не глуп и довольно много времени провел с ней. Она бы не стала рушить нашу дружбу, если бы не надеялась на нечто большее.
– И что ты думаешь обо всем этом? – Альберт чуть закашлялся и потянулся за кислородной маской.
– Даже если рассматривать это как брак по расчету, то это хороший расчет, – усмехнулся Виктор. – Но… но… Господи, знал бы ты как дико обсуждать это с тобой! Но нам хорошо вместе. Всегда так было. Просто она повзрослела, и я однажды увидел в ней женщину. А она… поддалась моему природному обаянию.
– Что ты хочешь сказать?
–то, что у нас есть большой шанс быть счастливыми. Я не загадываю на будущее, оставлю это Анне. Будь что будет. Подожду, ибо она должна созреть и все понять. И если брак, то пусть брак. А что? Я стану князем.
Альберт засмеялся закашлявшись. Часть его была рада такому выбору Анны: умный, расчетливый и верный. Он бы сам до такого не додумался. Но другая часть нашептывала о разнице в возрасте, похождениях Виктора, о том, что его девочка банально хочет отомстить этому чертовому упонцу. И что она в нем нашла? Ни лица. Ни идей. Упонец был серым и блеклым, особенно на фоне своей сестры. Или же упор делали на стабильность?
– Все будет хорошо, – Виктор взял друга за руку и чуть сжал. – Мы не собираемся торопиться, не бойся. Все будет, как положено. Я так хочу. Анна так заслуживает. Мы не можем быть на сто процентов уверены в будущем, вдруг она завтра встретит другого и бросит меня – старика? Все будет хорошо.
– Все будет хорошо, – повторил за ним Альберт, задумавшись о правильности не торопить коней. – Анна часто это повторяет.
31.03.2004
Мне не вериться, что в двадцать четыре ты стала регентом. Хоть и при таких серьезных обстоятельствах. Но я уверен, что после отдыха Альберту станет легче. Свежий воздух всем приносит сил.
Теперь моя юная подруга – ее Святейшество княжна Анна Полиньяк. Звучит помпезно до безобразия. Но я счастлив за тебя. Безумно счастлив, ты сумеешь продержаться все это время с высокоподнятой головой. Я верю в тебя! И Такэо тоже.
Знаешь, я и не знал, что они так быстро растут. Ведь еще вчера он издал свой первый крик, а сегодня я спокойно беру его на руки и рассматриваю часами его беззаботную, самую честную улыбку. И эти ощущения не передать словами – это маленькое чудо заменяет тебе воду, еду и солнце. Невероятно и непостижимо.
С любовью, К.
Глава 12
– Что это? – Анна влетела в гардеробную, где Хезер наводила порядок. Женщина обернулась, на секунду показалась удивленной, потом как ни в чем не бывало, продолжила свою работу.
– Судя по всему письмо, – коротко с долей иронии ответила Хезер.
– Очень смешно, – княжна села на пуфик посреди гардеробной и с возмущением посмотрела на прислугу. – Зачем?
В руках девушка держала письмо одного из издательства, что предлагало ей сотрудничество. Она уже догадалась, что Хезер не только отправила ее рукописи, но и оформила все на свой домашний адрес, дабы никто во дворце ничего не прознал. Умно, она не спорила. Но была испугана ответом. В особенности положительным ведь раньше она писала «в стол» и не задумывалась об обнародовании. Никто не редактировал ее, кроме тех статей и маленьких рассказов, что принимали специальные журналы. А тут… Тут от нее будут ждать продуктивности, а ведь она и месяцами может не садиться за перо. А друг все раскроется и жители Грепиль узнают, что она занимается ерундой вместо нормальной работы, будут смотреть на нее с осуждением, высмеивать попытки излить все лишнее, что скопилось на душе.
– Чтобы вы узнали, что не настолько отвратительно пишите, как думаете, – пожала плечам Хезер. На самом-то деле, отчасти, ей надоело выслушивать вздохи и причитания своей княжны, что она бездарность. Ее творения не были шедеврами мировой литературы, но и не были так ужасны, как описывала их автор. Они заслуживали хотя бы шанса оказаться на книжной полке.
– Что дальше? Я поеду в Париж в это издательство?
– Представитель издательства приедет к нам, встретимся на нейтральной территории, подпишем документы о неразглашении, – буднично ответила Хезер, не смотря на княжну, что с недовольным лицом взирала на ее всегда идеальную укладку. – Или вы действительно этого не хотите?
– Мне нужно время, чтобы все обдумать, – вздохнула девушка и встав, подошла к двери.
– Если вы думаете, что разочаруете семью, если все раскроется, то это не так, – Хезер как всегда улавливала ее мысли. – Стефания временами писала стихи, выпускала их, декламировала на публике. Но они были настолько ужасны, что школьная программа Грепиль не включила их в курс. Но никто не вспоминает о них. Все помнят ее за деятельность и доброту.