Это и есть промо – тур. Завидуй молча. Такой чуши в газетах я еще не читала. И где они взяли эту информацию?
Так вот что такое ревность. Совершенно не то, что описано в книгах – у каждого человека проявляется по – разному.
Куроки чувствовал слабость, не то дрожь в левой руке и странный неприятный комок где-то в районе трахеи. Удивительное чувство, которое он раньше не ощущал. И разум был совершенно подвластен ему, видно правы были романисты – разум и душа существуют по раздельности друг от друга.
– Ревность согревает душу. Она заставляет кровь с невероятной скоростью бежать по венам, принуждая человека жить, – закончил читать Куроки. Он посмотрел на своего мирно спящего сына и вздохнул: он все еще не мог избавиться от этого ненужного чувства ревности. И каждый день боязливо просматривал новости в поисках весточки из Грепиль. Либо просто остаться без ответа на свое эксцентричное, излишне эмоциональное письмо. А ведь он мог позвонить. Просто взять трубку и позвонить ей лично. Поздравить. Попросить сразу сжечь пришедшее письмо, что было ужасным и детским. Так не поступают друзья.
Друзья.
– А я не знала, что юным наследникам трона перед сном читают Космополитен, да еще на английском, – Сакура насмешливо произнесла эту заранее приготовленную фразу и села на ручку кресла Куроки. Такэо как лежал в своей кроватке, все еще стоявшей в кабинете отца, так и продолжал спать, мирно сопя.
– А я и не знал, что ты любишь праздновать эти майские праздники, – усмехнулся принц, закрывая журнал. Он любил читать своему сыну перед сном, осознавая, что тот ничего не понимает и не запомнит, но эти минуты просто обязаны были их связать. И Куроки в это верил, пусть и читая сегодня рассказ некой Гейл Райвз, напечатанный в глянце. Была бы его воля – он скупил бы все книги, коллекционировал, но, увы – пока он лишь мог складировать вырезки в специальной папке, спрятанной под ключ в его любимой тумбочке.
– Мама беспокоиться о южных беспорядках, – Сакура дотронулась до немного отросших темных волос брата. Нужно было начать с чего-нибудь разговор, раз она так умирала от желания поговорить о другом.
– Я тоже, – Куроки захватил ее руку и прижал к своей щеке. – Отец надеется, что север не станет бунтовать, иначе придется вводить войска.
– Но ведь они просто хотят повышения зарплат, – возразила девушка и выдернула руку. Ее брат удивленно посмотрел на нее, затем склонив голову, покачал ей.
– Нет, нет. Эти люди движимые другими, более влиятельными людьми, что хотят перемен в нашем политическом строе. Ты же изучала историю монарших семей. Скажи, хоть одна страна при военном положении смогла нормально и быстро «встать на ноги»?
– Ты думаешь, они хотят свергнуть отца?
– Мне кажется, после смерти Императора они просто ожидали немного иного. Иную политику. А получили именно это, – вздохнул Куроки и поправил одеяльце у сына. – Они несчастливы и винят в своих бедах власть.
– А ты? – неожиданно спросила сестра, наконец-то посмотрев в темные глаза брата. – Ты счастлив?
– А как иначе? – усмехнулся принц. – У меня жена, сын и я точно знаю, что меня ждет в будущем.
Сакура фыркнула, почти то же самое две недели назад произнесла Анна, пусть и с усталыми глазами, пусть не улыбаясь, но твердо, будто доказывая всему остальному миру, что она сможет построить свою любовь.
– Как Анна? – он словно прочел ее мысли.
– Виктор ее любит, – Сакура замолчала и несколько секунд. – Знаешь, за ним она будет словно за непобедимым войском. Тем более она давно его знает.
– Но любит ли она его? Собираться ли за него замуж? Уверенна ли?
– Какой ты… наивный, – девушка пересела на письменный стол. – Ей никогда не была нужна любовь. Ты и сам должен это знать. Монархии нужен надежный тыл, ты что историю не изучал? Больше я ничего не скажу. Но… Но она счастлива. По – своему.
Ее брат резко вздохнул. Нет. Нет, он еще не готов отпустить Анну. Невыносимо осознавать и представлять, как этот противный старый Виктор касается ее. Целует.
Интересно они уже спят вместе?
– Ей больше идет темненькой, – Куроки вспомнил одну из последних фотографий княжны. Длинные волосы, ставшие чуть ли не золотистыми, снова появилась челка.
– Просто выгорели. Она слишком много проводит времени в поездках. Открытая местность. Даже Виктор, – Сакура резко захлопнула рот, ругая себя за оброненные слова. – Давай не будем говорить о ней. Давай поговорим о…
– О мятеже в родной стране? – резко оборвал ее брат. Он все же рассердился и не смог сдержать этот гнев. Не на себя или сестру, а на Анну, что решила бросить свою жизнь к ногам другого мужчины. Любит ли она его? Сумеет ли этот взрослый коварный Руже удержать ее нрав?