Выбрать главу

Быстров явился не один. Вместе с ним, приглаживая пятерней жесткие волосы, вошел Цыганков.

Предложив Юльке сесть, Быстров выслушал до конца ее путаный рассказ.

— А за что тебя в «Горячую промывку»? — неожиданно спросил он.

— Да ни за что, — ответила Юлька, но тут вмешался Цыганков.

— Правильно поместили. А вы спросите ее, Николай Иванович, сколько она резцов ломает. Если, согласно вашему последнему приказу, высчитывать — ей получать было бы нечего!

— А ты поучи ее затачивать резцы, обращаться с ними…

— Кто ж этому учит, — искренне удивился мастер. — Смекалку надо иметь!

Начальник депо закурил и задумчиво посмотрел на Юльку:

— На техминимуме бываешь?

— Я в вечерней школе учусь — не успеваю.

Быстров помолчал, стряхивая с папиросы пепел. Потом сказал, чтобы она отправлялась в цех.

От начальника депо мастер вернулся злой.

— Эй, Гранина! — крикнул он. — Иди бери резцы.

— Мне не дадут их, пока вы акт о старых не подпишете…

— Подписал. Иди бери.

Юлька сходила за резцами и принялась было работать, как к ней снова подошел Цыганков.

— Вот ты жаловалась там… Болты да шпильки тебе дают. — И вдруг, прищурившись, он спросил: — Паровой питательный клапан инжектора берешься выточить?

Юлька растерялась.

— Чертеж у тебя на станке, по нему Чекмарев работал. Бери заготовку. Валяй, точи.

Цыганков говорил спокойно, но Юлька понимала, что это значит. С виду простой, инжекторный клапан требовал особого внимания. И самое трудное — выдержать угол конусного поля.

Цыганков стоял, привалившись боком к станине «семерки», ждал. Длинный, с расстегнутым воротом рубашки под форменным промасленным кителем, он показался ей в эту минуту особенно неприятным.

— Хорошо, я попытаюсь, — неуверенно сказала Юлька.

Она вставила бронзовую болванку в патрон. Из-под резца рассыпным золотом посыпалась стружка. Бронзовые кусочки кололи руки, путались в волосах, но Юлька не замечала ничего. Под лучами утреннего солнца засиял обточенный ею бронзовый поясок. Теперь надо было сделать, выточку, уменьшить с другого конца диаметр. Чистовым резцом довести все до нужных размеров. И только тогда уже браться за конус.

Время летело. Юлька отводила резец, включала и выключала скорости. Она сумела отсчитать положенное число градусов на поворотном лимбе, но резца, пригодного для отточки конуса, у нее не было, их обычно делали из простых резцов, по-иному затачивая грани.

Обратиться бы к кому-нибудь из ребят, но Цыганков мог вернуться, и Юлька решила сама заправить резец.

Грани получались бугристыми, режущая кромка истачивалась и, ломаясь, отлетала с наждачной пылью.

Возвращаться к станку с незаправленным резцом было стыдно: Цыганков ждал ее у «семерки».

Выручила Наташа. Она позвала мастера закрывать наряды.

«Молодец, Наташка…» — благодарно подумала Юлька и направилась к карусельному станку, где работал Куракин.

— Паша, милый, помоги, — протянула она ему резец, и в глазах ее была такая тревога, такая мольба, что Пашка, не сказав ни слова, пошел и заправил ей резец.

Юлька выточила конус клапана. Осталось только удалить с его поверхности последние сотые миллиметра. Раза два она легонько прикоснулась к вращающемуся конусу бархатным напильником, но вдруг ее охватила робость, и она выключила станок.

— Ну, чего ты? — тихо спросил Куракин, подходя к ней. — Запорола?

— Нет… Боюсь я, Паша.

Куракин взял из Юлькиных рук напильник.

Через пять минут инжекторный клапан был готов. Сияющий золотом, весомый, он лежал на раскрытых ладонях Юльки.

2

До обеденного перерыва оставалось четверть часа. Юлька сгребла со станка стружку, вытерла руки и направилась за Наташей.

Из открытой двери конторки доносились громкие голоса.

— Я этот наряд не подпишу! На паровозе всего две крейцкопфных втулки, а ты Чекмареву три подписал! — с возмущением говорила Наташа.

— Только попробуй! Человека ночью подняли!.. Аварийная работа!.. Межпоездной ремонт! — кричал в ответ Цыганков. — Зря ты, Березина, гнешь козыря, надо сначала выяснить!

— Правильно, выяснить, — поддакнул Цыганкову Пашка Куракин. Он тоже был тут.

— Пойми ты, — продолжал мастер. — Чекмарев почти выточил вторую втулку, а там раковина. Брак металла при литье. Пришлось делать еще одну, и получилось три, а не две.

— Факт! — снова поддакнул Пашка. — Ты узнай, Наташа, где эту заготовку отливали, и пошли им туда письмо с претензией. Так, мол, и так, нахальство с вашей стороны брак выпускать.