Хотелось пить. Надоела идиотская плетеная корзинка (теща наградила). Я решил отдохнуть, оценить обстановку. Присел в тени какого-то неведомого мне куста. Куст был зеленый, густой, со стрельчатыми листьями. Как он назывался, — убей не знаю! Приветливо светила стройным стволом березка, наклонившись к ней, что-то шептал дубок (его я сразу узнал — на земле лежали желуди!). Какое-то неизвестное мне дерево пыталось отогнать дубок от березки, но влюбленные не обращали на третьего лишнего никакого внимания
По земле ползла черная мохнатая гусеница. Была она толстая, в бархатном платье, совсем как жена Михаила Иосифовича — соседа-преферансиста...
На полянку приземлялись всякие пернатые. Мне удалось опознать ворону (каркала!), сороку (бока белые!), воробья (это просто) и, кажется, снегиря (видел его портрет в Юлиной книжке). Остальные... нет, об остальных я мог сказать не больше, чем о самолетах иностранных авиакомпаний, производящих посадку в Шереметьевском аэропорту столицы, остальные были птицами.
Солнце пригревало все крепче, пора было двигаться. Я поднялся и тихо побрел вдоль крутого берега оврага.
Очень хотелось пить.
В просвете между деревьями мелькнули какие-то свет* лые кусты. В зелени листьев алели частые жирные точки, У меня сердце екнуло. Приближаюсь, всматриваюсь — действительно малина! Повезло. С размаху врезаюсь в малинник и, взвыв, отскакиваю. Чертова малина породнилась с крапивой. Жжется, не пускает.
Спасибо тебе, Аннушка, уговорила ехать в рубашке с короткими рукавами. Тут водолазный костюм нужен, кожаные перчатки, плащ, на худой конец...
Но локоть близок, и я его укушу.
Выламываю длинную палку с сучком на конце. Сооружаю нечто родственное багру и приступаю к делу. Захватываю ветку малины, вытягиваю из крапивы и осторожно обираю ягодку за ягодкой.
Через десять минут думаю:
«Как бы ни было трудно, роптать грешно: малина — полезная».
Через пятнадцать минут:
«Зря мы ругаем тех, кто торгует ягодами на рынке: дерут три шкуры! Совсем это не просто набрать стаканов десять ягод».
Через сорок минут.
«Ну и кузовок мне всучили! Собираю, собираю, а дно никак не закрывается. Вот свинство».
Через час, утирая горячий пот:
«А чтоб она пропала! На кусте сколько было, столько и осталось, а в корзинке смотреть нечего».
Очень хочется пить. Малину есть жалко. Съем — везти будет нечего. Надо что-то придумать.
Самые дерзкие решения приходят всегда неожиданно. Искусанный крапивой и комарами, я забрасываю крючок н кусты и отступаю. Скорым шагом возвращаюсь на станцию...
Всем известно, что кратчайшее расстояние между двумя точками — прямая. Но как провести эту единственную прямую, когда о местонахождении нужных точек я имею самое приблизительное представление? Беру общее направление по солнцу и несусь к станции как молния — не столь стремительно, но так же извилисто. Жарко. Рубашка прилипла к спине. Но я решил быть оптимистом и приговариваю:— Плавься, плавься, мой жирок,— приближайся узелок...
Слышен гудок электрички. Ясно — курс верный. Еще десять-пятнадцать минут — и цель появится перед глазами.
Петелино, или Пределино, открывается сразу, будто у леса отвалился край. Но я не спешу на платформу. План мой предусматривает небольшое отклонение от вокзала.
На станционный базарчик вхожу осторожно.
Все-таки намерения мои не совсем безупречны! Но решение принято, и отступить невозможно.
Толстая тетка с хитрющими зелеными глазенками-щелочками расхваливает свой товар:
— Такой малинки, светик мой, по всей дороге до Москвы не сыщешь. Не малинка — виноград. Дай бог Мичурину памяти — его сортик!
— Сыпь! — говорю я и подставляю корзинку.
— Э-э, а кто ж это тебе такой дряни подсуропил? — искренне удивляется торговка, заглянув в кузовок.— И такую красавицу садовую ты хочешь с дичком мешать? Бога побойся, касатик. Выкинь эту пакость...
— Сыпь!—говорю я и отворачиваюсь.
— Воля хозяйская,— вздыхает тетка и начинает отсчитывать стаканы: раз, два, три, семь, двенадцать...
Домой я возвращаюсь к вечеру.
Теща улыбается с порога:
— Ну, хвались, хвались, Володенька! Чего набрал?
— Мама, дай человеку сначала помыться. Володя, ты, наверное, как волк голодный. Иди быстренько в ванну, а мы сейчас ужин на стол поставим.
В ванной я первым делом опоясываюсь Женькиной веревкой. Спору быть не может — малина полезная ягода: трех сантиметров как не бывало, а если чуточку потуже затянуться,— так и всех пяти не будет!