Да, я та девушка, что уже сейчас думает об эссе и интервью для колледжа. Неудивительно, что меня никто не замечает. «Колумбия» не принимает, кого попало. Мне придется вкалывать изо всех сил, если я хочу, чтобы меня заметили. Моих оценок, какими выдающимися они бы ни были, будет недостаточно, чтобы выделиться из толпы элиты Америки. Родители этих детей — тоже выпускники «Колумбийского» — покупают новые здания в разных уголках кампуса, чтобы гарантировать поступление своим детям. Мои же родители закончили государственный колледж. Я не могу купить себе дорогу туда. Этому не бывать. Я могу положиться только на свой тяжелый труд.
Закатываю глаза, когда вижу, что негодники все еще не могут оторваться друг от друга. Приближаюсь к ним, мечтая о «что-если» в моей жизни.
— Извините, — говорю я тихо, приближаясь к двери, ведущей в школу.
Парень с девушкой не отрываются друг от друга, даже когда встаю прямо перед ними. Либо они меня не слышат, либо им все равно. Я делаю попытку обойти их и хватаюсь за ручку двери, надеясь прокрасться незаметно. В этот момент парень толкает девушку к двери, и она врезается в мою руку всем своим костлявым телом.
— Да ты издеваешься, — шепчу я тихо, отдергивая руку и потирая пальцами виски от разочарования.
Парень слышит меня, но не утруждает себя тем, чтобы оторвать свои губы от девушки, и смеется. Я слышу его смех несмотря на их сомкнутые губы. Его ухмылка растет вместе с моим раздражением. Такой довольный, считает это забавным. Хоть кто-то так считает. Он поворачивается ко мне лицом, наконец, признавая факт существования других людей в мире. От улыбки на его лице по спине бегут мурашки. Я видела его раньше в коридорах, но мне никогда не хватало смелости заговорить с ним. Слышала истории, которые следовали за ним повсюду и не готова быть так близко к нему. Он вне досягаемости для всех, он совершенно на другом уровне, в отличие от всех нас.
Такие парни как он, мягко говоря, неприкасаемые.
Такие парни, как он, не утруждают себя проявлением элементарной вежливости, которую заслуживает большинство людей. Они считают их ниже себя. Вместо того чтобы использовать свою популярность для благих целей, они высмеивают тех, кто находится за пределами их социального круга. Большинство отцов назвали бы таких ребят «первоклассными придурками».
Грэму Блэку, стоящему передо мной, одному из «таких» придурков, подобное поведение сходит с рук по очевидным причинам. Вы только приглядитесь хорошенько к нему. Даже будут выпускником он обладает теми мужественными чертами, которые можно увидеть только на рекламных плакатах мужского нижнего белья, соперничающих с миром Дэвида Бекхэма. Густая каштановая шевелюра в паре со светло-карими глазами заставляют вас с легкостью позабыть зачем вы идете, если вот так сталкиваетесь с ним лицом к лицу. Не забудьте о мужественной линии челюсти, которая бросается в глаза, когда парень улыбается. Всего этого достаточно, чтобы влюбить в себя девушку.
Я тупо позволяю себе осмотреть его тело, спрятанное под бейсбольной формой. Может я и неопытная девственница, которая даже не целовалась, но я знаю, что его тело заслуживает осмотра. Все должны восхищаться им. Это закреплено правилами этого города.
— Тебе нужно пройти, дорогая? — наконец спрашивает Грэм, со снисходительной уверенностью, которая звучит странно привлекательно. Я вижу ухмылку в уголках его губ, когда он замечает мое очевидное разглядывание его персоны.
Девушка, которой посчастливилось обвиться вокруг него, как крендель, смотрит на меня через плечо. Взгляд, который может заставить убежать от страха даже самую решительную девушку. Ее лицо мне знакомо, но я не знаю ее... формально. Она выпускница, выступающая в группе поддержки.