- Я готов отложить свадьбу, - прошептал он. – Хочу тебя.
- Я явлюсь по первому зову, повелитель.
Никто не слышал этих слов. Гости наперебой обсуждали эту столь дорогую вещь царя. Гефестион полулежал возле Александра, прикрывая губы ладонью и почесывая кончик носа.
- Александр, ты похож на обезумевшего самца, перед мордой которого маячит течная самка.
Царь перевел на друга заволакивающийся похотью взгляд.
- Он заставляет меня терять разум.
- Не трудно потерять то, что уже давно потеряно.
- Ты опять говоришь дерзости.
- А ты делаешь глупости. Хотя, не мне тебя учить. Трахни его прямо на подмостках, и, уверяю тебя, это станет легендой.
- Поговорим завтра, Гефестион, - раздраженно прервал его Александр.
- Поговорим.
Птолемей наблюдал за разговором друзей, не поворачивая головы. Ему не нужно было слышать слов, чтобы понять, о чем они спорят. Где-то в глубине души он радовался, отмечая, что ссоры между ними становились более частыми
- Думаешь о том же, о чем и я? – спросил Эвмен, и Птолемей от неожиданности вздрогнул. Эвмен кивнул в сторону Александра.
- Багой опять заставил Гефестиона злиться. Любопытно смотрится. Не находишь?
- Да-а-а. Ревнует. Я тоже заметил.
- Как, должно быть, этим двоим стало трудно делить постель Александра.
- Еще бы! Эта постель дает возможности. Оттуда можно отлично управлять государством.
- Верно. Ты прямо мои мысли озвучил. Последнее время у меня из головы не идет Орсин. Хоть я и не падаю в обморок от любви к персам, но мужик пострадал не за что. Я пытался говорить с Александром, но он не услышал меня. Видно надо было подлизать его теплым мягким языком, чтобы его сознание вернулось.
- Да. Он сильно изменился после похода.
- Изменился? Нет. Это вообще другой человек. Совсем другой.
- Последнее время, я начинаю понимать Кассандра. – Эвмен еще понизил голос. – Вездесущий Аминторид становится невыносимым. Он не дает мне проходу, а Александр потакает ему.
- Гефестион не так умен, как привыкли считать все. С ним надо быть осторожным. Случись что с царем, и он ничего не сможет сделать один. Он как охотничий пес, травящий зайцев. Его необходимо направлять, и дальше он понесется без оглядки так, что комья грязи полетят, а после довольный вернется с добычей к хозяину, истекая слюнями. Тот его погладит, позволит поскакать на себе верхом, и можно посылать за следующим выводком.
Эвмен засмеялся, глядя куда-то сквозь танцующих женщин.
- Знал бы он, как ты о нем сказал!
- Он бы не поверил. Заносчивость застлала ему глаза. А ты, все же, не лезь с ним на конфликт, а если уж лезешь, спи с открытыми глазами. Пример Филоты очень нагляден. Александр ведь не станет долго разбираться.
- Н-да-а. Орсин был прав. Государством нынче правит кастрат… и тоже Александр. Ты мудрый человек, Птолемей. Люблю с тобой поговорить.
Разговор македонцев прервал трубный вой. Пифон вновь оказался на подмостках.
- Друзья мои! – его голос переливался торжественностью. – Наступает мгновение, наверное, самое приятное за сегодняшний вечер! Сейчас сюда войдут женщины, которым посчастливится получить в мужья самых благородных и смелых мужей этого мира! Вы были столь отважны в боях, столь выносливы на маршах, столь упорны в походе, что я едва осмелюсь спросить вас, осталась ли у вас хоть капля силы на победы в постелях этих женщин?! Так ли сильны вы, чтобы силу свою передать сыновьям вашим, кои, надеюсь, в скорости народятся у вас?!
В ответ на его слова поднялся шум. Каждый старался показать, как много в нем еще силы и удали. Пифон поднял руку, чтобы возгласы стихли.
- Я не сомневался, а значит встречайте! Статира, дочь почившего царя Дария! Паристатида, дочь Артабаза!
Словно по волшебству занавеси главного входа открылись, и в проеме показалась высокая статная фигура перса. Он был уже не молод годами. Лунное серебро покрывало голову, переплетаясь замысловатым кружевом с бледнеющими черными прядями. Не смотря на возраст, походка его оставалась уверенной и легкой. Он подошел к трону, ведя с обеих сторон от себя двух женщин, облаченных в великолепные алые платья. Голову и лицо каждой скрывала полупрозрачная вуаль. Золотые обручи с изящными подвесками тонкой лентой охватывали струящиеся длинными косами волосы. Остановившись перед Александром, перс привычным движением пал ниц, увлекая за собой и женщин. Царь встал, немного суетливо спустился со ступеней, приветствуя вошедших. Артабаз поднялся, и Александр обнял его, облобызав по-сыновьи. Поприветствовав старика, он приподнял край вуали первой из невест и замер, залюбовавшись.