Она сидела на лавочке и кормила булкой голубей.
- Привет, - я помахала ей рукой.
- Доброе, - она улыбалась.
- Я опоздала на... десять минут.
- Пробки?
- Проспала, - призналась я, опускаясь рядом с ней.
- Ясно... А я не люблю долго спать. Так... на чем мы остановились?
Мы встречались с ним около года. Учились, сдавали экзамены, плакали из-за результатов, а потом встречались после занятий, гуляли, радовались, мечтали... Мне так никогда еще не было хорошо с кем-то. Так хорошо. Маме я говорила о нем, она была не против, но не горела желанием познакомиться. Наверное, она все думала, что это обычное увлечение, которое никогда не перерастет в нечто большее.
У Кости, как я узнала, родители жили во Пскове, сам он переехал сюда, чтобы учиться. И я все больше корила его за то, что он сам отпустил свою мечту стать актером куда-то в воздух. Когда он расстраивался, я просила прощение и давала слово не поднимать вопрос об этом.
Помню, как мне тяжело далась политология. Целыми днями и ночами я учила, но провалила зачёты. Тогда Костя решил мне помочь.
- В политологии не все так сложно. Может, запутано. Но не сложно. Я тебя поднатаскаю.
И тогда он пригласил меня на свою квартиру. Чтобы ее снять, родители отдали все свои накопления, специально предназначенные для его блага. Они у него не богачи были, но щедрые, да и безумно любили своего сына, гордость и драгоценность их жизни.
В ней было очень уютно и достаточно просторно для одного человека. Кухня и спальня, ванная. По-моему, замечательно. Лучше и быть не может.
Я ходила к нему заниматься неделю. На вторую неделю я пришла вечером, потому что мне пришлось задержаться на занятиях.
- Привет, - он встретил меня у подъезда. - Как, готова?
- Конечно.
Мы сидели на кровати. Я зубрила правоведение, а он смотрел на меня. Я чувствовала его учащенное, тяжелое дыхание на своем виске. В комнате горела только ночная лампа. Я читала, но не понимала, что делаю. У меня сосало под ложечкой от его близости. Тогда я не понимала, что это значит.
Но это значило, что пора.
- Ведения ГосДумы...
- Молодец, ты много выучила, - прошептал он, касаясь губами до моего виска и спускаясь вниз, по щеке, к шее. - Молодец...
- Кость...
Я пыталась отпрянуть или уклониться. Но не получалось. Сам тело протестовало против разума.
Но я пробовала вразумить хотя бы Костю. Но не получалось. У него были закрыты глаза, он уже не понимал, что делает. Он взял мое лицо в ладони, стал нежно, но требовать целовать в губы, щеки, шею и плечи, вцепляясь в мою спину и нащупывая за тонкой кофточкой застежку лифчика. Мне было хорошо и страшно. Безумно страшно. Я знала, чего он хочет. Я знала, что произойдет. Что должно произойти.
Эта мысль ударила мне в мозг так резко, что, когда Костя, увлекшись процессом, навалился на меня, запуская свои руки под одежду и лаская кожу, я широко распахнула глаза и глухим голосом выдавила:
- Остановись!
Но он не слышал. Целовал меня и пытался раздеться сам.
- У меня никого не было, у меня никогда никого не было! - Выпалила я в панике, надеясь, что это его отрезвеет.
И получилось.
Костя остановился, резко сел в кровати и, тяжело дыша, приложил ладони к лицу.
- Господи... - Выдохнул он тяжело. - Прости меня, Аня...
Когда он называл меня «Аня», это значило, что либо он так проявляет свои чувства, либо он в чем-то очень сильно раскаивается.
Я молча приникла к нему, прижимаясь щекой к плечу.
- Я просто боюсь... - Прошептала я.
- Меня? - Он хмыкнул, обнимая меня.
- Н-нет... я... - Я отчаялась, закрыла глаза и закачала головой.
- Прости, я просто... просто...
- Я понимаю, - прошептала я медленно. Конечно, я понимала, но страх не отпускал. - Я не привыкла, чтобы меня так любили.
Костя улыбнулся и потер мою щеку большим пальцем.
- Конечно. Только я так могу.
Я посмотрела на него со счастливой улыбкой и засмеялась.
- И только я так буду. - Пообещал он мне. Его глаза говорили намного больше его самого.
Я молча смотрела на него. Потом забрала руки на спину и расстегнула лифчик.
Он услышал.
- Аня... - Его глаза помутились. - Я же не настаиваю, я...
- Тихо, - отрезала я. Потом я сняла, дрожащими руками, свою кофту и бросила в сторону, стараясь подавить дикое смущение. Дальше я поднесла свои онемевшие пальцы к его футболке и постаралась снять. Дыхание мое было шумным, действия такими неумелыми.
- Я сам, - ласково шепнул он и взял мои руки.
Помню, как я тогда завизжала от стыда про себя. Ну а что поделать, сама рот открыла.
Кое-как мы разделись. Я старалась без смущения смотреть на его тело, ему в глаза, и не краснеть от его пожирающего взгляда. Не думала, что я так хорошо выгляжу без одежды. Признаться, лишнего веса у меня никогда не было... Наверное, я все-таки была та еще штучка!