Преследует призрак? Отлично, значит, ученик научится снимать с бумаги заклинания. Война с оборотнями намечается? Прекрасно! Это же такая возможность терракинез изучить — поломаем ему амулет, пускай мучается! То есть учится!
Да чтоб ты счастлив был, старый ворчун! Выберусь — отблагодарю. Не знаю как, но отблагодарю.
— Дункан, — вновь позвала Эйли.
— Кто-то идет?
— Нет, но что ты…?
— Услышишь что-то — зови, а сейчас не мешай.
Я закрыл глаза и активировал единственное заклинание, которое было доступно мне без помощи сторонних предметов и лишних телодвижений. Голова заболела, но я предпочел не обращать внимания. Последние несколько дней боль и так была моим постоянным соседом. Заклинание показало мне стену с железным костылем, что был вплавлен в камень магическим образом: никаких швов и цемента, только гранит. Угол был неудобным и я попытался сдвинуть фокус чтобы смотреть на стену под прямым углом. Получилось не совсем то, на что я рассчитывал. Фокус соскользнул с головы в руку, а по лбу словно молотом саданули. Причем удар был удивительно безболезненным, и вместе с ним пришло ощущение завершенности. Заклинание в третьем глазу сформировалось окончательно. А ведь я думал, что оно и так уже готово. Слепота больше не пугала меня, поскольку я получил способность смотреть любой частью тела, лишь бы одежды не было, потому что руки под стальными кожухами были в сплошной темноте, а вот запястья видели стену. Я сместился вправо, поднял руку и уставился на стену. Костыль у нас будет не по центру, в центре нужна якорная руна, в нашем случае простая черточка-Ис, напитанная магией земли.
Длинный путь начинается с первого шага, так ведь? Я высек черту на тонком теле камня, и она оказалась куда стабильнее, чем те линии, что я рисовал в воздухе. Медленно линии объединялись в фигуры, обрастали символами, знаками и рунами, что образовывали простые цепочки, а те в свою очередь образовывали монструозные формулы, значение которых я понимал с трудом. Все же это заклинание было разработано Гарри, а мне до него очень далеко. Я просто вызубрил его на зубок, чтобы можно было удержать, но при рисовке на стене мне не нужно было его держать — камень был для него идеальной поверхностью, так что я даже не напрягался особо, хотя за полчаса работы и устал, как… Как истощенный, одурманенный наркоман. Осталось нанести всего лишь пару символов, но мой резерв опустел, и я опустился на землю, открыл глаза и улыбнулся Эйли.
Ее уши-трубочки вздрогнули и повернулись в сторону решетки.
— Что? — забеспокоился я.
— Идут, — сказала Эйли. — Надеюсь, ты уже придумал, что делать.
— Ты не видишь? — спросил я.
— Не вижу что?
Конечно! Я же рисовал в тонких материях, это не тот метод, которому меня Гарри обучал, он ближе к артефакторике и обычно требует использования определенных инструментов. Я и сам с ходу не рассмотрю письмена нанесенные таким методом. При беглом взгляде это будет всего лишь пятно стихии, которая питает заклинание. То, что Эйли его не увидела — ожидаемо. Она — молодой перевертыш, а Оутс — древняя тварь. Этот может и разглядеть.
Шагов было много. В нашу сторону целая делегация топала, и среди прочих звуков я отчетливо различил стук женских каблуков. Первым к решетке подбежал знакомый охранник, услужливо открыл замок, распахнул дверь и едва не кланяясь, впустил в камеру женщину: простое скромное платье, минимум украшений, черные волосы стянуты узлом на затылке и удивительно заурядное лицо. Еще не уродина, но симпатичной ее точно не назовешь. При этом вампирша не пользовалась косметикой и другими женскими ухищрениями, чтобы хоть немного поправить ситуацию.
Вампиры всегда выжимают максимум из любого положения, на полную катушку используют любую ситуацию, а красоту воспринимают как оружие. То есть эта дамочка в лишнем оружии не нуждается?
Я перевел взгляд на тонкие материи и едва не утонул в настоящем море тьмы. Все же Оутс не грандмастер, не дорос он немного, в отличие от моей гости с холодными черными глазами. Дама не удостоила Эйли и взглядом, а меня изучала секунд десять. Оутс при этом недовольно сопел в две дырки за ее плечом, но действий никаких не принимал.
— Твоя хозяйка, Юстас? — не удержался я от шутки.
В следующий момент вампирша оказалась на расстоянии вытянутой руки, от меня. Холодная ладонь схватила меня за горло и подняла в воздух, едва не оторвав голову. А вот ноги от пола оторвались, насколько цепи позволили. Вампирша открыла рот, отрастила внушительного размера клыки и разодрала себе нижнюю часть левой ладони, потом сжала ее в кулак, чтобы из раны выступила черная тягучая кровь.