— Спасибо, Квен, что ты со мной, — сказал я, я затем судорожно вздохнула, когда он надел кольцо на палец, и все изменилось.
— О Боже! — прохныкала я, колени подкосились, и Квен потянулся ко мне. Но я оттолкнула его, спотыкаясь, сделала несколько шагов, когда нашла равновесие. Его рука коснулась моего плеча, и я сбросила ее. — Просто дай мне секунду! — крикнула я, паникуя, но решив сделать эту работу. Мое дыхание стало прерывистым, когда я услышала его, и только тогда я смогла выпрямиться.
— Просто дай мне секунду… — снова сказала я, по-прежнему не в состоянии смотреть на него. Он был там, в моих мыслях, и не с лучшей стороны. Я не могла ощутить ничего из его эмоций, просто были его теоретические пальцы на моей ци, готовые вырвать из нее то, что он хотел. И я не могла остановить его. Это не было похоже на кольца Ала, которые имели равный доступ в обе стороны. Это было рабство, и я сглотнула, пытаясь привыкнуть к этому.
Кольцо на моем пальце сверкнуло. Как Ал терпел это так долго? Я медленно выпрямилась.
— С тобой все в порядке?
Живот болел. Кивнув, я посмотрела в темное небо.
— Давай сделаем это.
— Трент был прав насчет тебя, — сказал Квен, ему явно было неудобно, когда наши сильные стороны стали едиными, а наша воля — его волей. — Ты… сильная.
Засасывало. Опустив глаза, я колебалась, мое сердце, кажется, запиналось. Желая получше разглядеть линии, я вызвала свое второе зрение. Аура Квена мерцала, став угнетающе ясной.
— Это невероятно, — сказал Квен, когда он потянулся к опорной стене, его взгляд был загнанным. Я чувствовала себя не очень хорошо, хотя видя страх на моем лице или читая его в своем разуме, Квен отодвинулся от стены.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — спросил он и схватил меня за руки, чтобы удержать в темноте.
Становилось легче терпеть его прикосновения, и я кивнула, голова по-прежнему была опущена вниз.
— Да, — сказала я, крутя кольцо на пальце, чтобы заставить его почувствовать себя хорошо. — Я не чувствую линию. Ты можешь ослабить свою хватку?
— Э, извини. Как это? — сказал он, и я заморгала, как вдруг противоречиво пререкающиеся сто дисбалансов в линии ударили меня.
— Так-то лучше, — сказала я, морщась от боли. Теперь я действительно могла видеть. Фиолетовая линия прессовала кости в леденящий холод, как раз когда горизонт событий тащил энергию атомов и молекул, кричащих, так как они были разорваны. Даже фиолетовая аура Ку’Сокса была измельчена до бледно-красного цвета под его влиянием. Повернувшись, я посмотрела на замок.
— Готов? — крикнула я и получила поднятое крыло и гул в ответ. — Я думаю, что да, — пробормотала я, вставая прямо перед линией. — Если это не привлечет внимание Ку’Сокса, я не знаю, что привлечет.
Я поморщилась, прикрыла один глаз и потянула линию в мое сознание, полностью блокируя все остальное. Множество дисбалансов кричали во мне, и я постаралась собрать их воедино, но они просто прошли через мои мысли, словно бабочки.
— Не работает, — сказала я, открывая глаза, чтобы увидеть, как Квен стоял рядом и волновался.
— Э, может быть это из-за колец, — сказал он. — Мы связаны, а я ничего не делаю. Я знаю, какая общая идея, но…
— Ох. — Чувствуя себя глупой, я посмотрела на него, затем неуклюже потянулась и взяла его за руку. Его пальцы чувствовались странно, но я держалась за теплое чувство, наполняющее меня, когда его понимание окружало меня. Он не хотел управлять, но у него не было практики разделения.
Его дыхание стало быстрее, когда он потянул линию, и вместе мы заколебались, принимая противоречивый шум.
«Пузырь в линии», — подумала я, но не получила ответа, затем появилось растущее беспокойство, когда я смогла сделать это самостоятельно. Либо он закрывался, либо кольца работали только в одну сторону.
— Квен, ты можешь смягчиться? Я с трудом пытаюсь удержать хоть что-то, — сказала я, крутя кольцо на пальце. В металле была небольшая выемка. Если бы я подключила ноготь большого пальца, я могла бы вращать кольцо целиком вокруг двух пальцев, а потом снова оставить его на одном. Ужаснувшись, я остановилась, почему-то зная, что я была не первой, кто вращал его так.
Пальцы Квена сжались на моих.
— Прошу прощения. Попробуй еще раз.
С огромной скоростью ощущение линии устремилось через меня, наглое и сильное. Я схватила ее, потянула. Вой дисбалансов царапал мои нервы, и, понимая, как сильно Квен защищал меня от них, я стиснула зубы и просеивала шум, ища яркие золотые нити в моем воображении с налетом копоти, делающей шум почти сносным. Это был мой изначальный дисбаланс, и, собирая все лишнее, я настроила мою ауру, окружая все дисбалансы, на линию Тритон в моем саду.
— Матерь Божия! — воскликнул Квен, когда боли в линии и в моей голове испарились. Я подскочила, испуганно, когда пузырь дисбаланса внезапно исчез. Я почувствовала рывок и вернула мое сознание в настоящее, чтобы удержать нас от того, чтобы перенестись и присоединиться к нему. Что-то звякнуло, а затем… ничего. Горизонт событий исчез.
— Получилось! — воскликнула я, чистый тон моей линии пел через меня, как глазурь. Я почти танцевала. — Квен, мы сделали это! — крикнула я еще раз, и Квен отпустил мою руку, сияя от счастья. Перед нами фиолетовый ил ушел с линии. Линия пела в гармонии с реальностью, за исключением изначального дисбаланса.
Ветер от крыльев Этюда заставил мои волосы развеваться, когда он приземлился позади нас на другой половине сада.
— Дисбалансы на тонкой линии на кладбище, — сказал он, и его глубокий голос грохотал, а уши были поставлены параллельно земле, он выглядел, как раздраженная лошадь. — Я чувствую, где их, но только потому, что знаю, где искать.
Мое приподнятое настроение исчезло. Мы сделали это, но это была только половина, горгульи все еще страдали. Они страдали, когда я упивалась нашими достижениями.
— Ку’Сокс будет рвать и метать.
— И это даже не половина того, что я буду делать, — сказал голос Ку’Сокса, и я развернулась. Позади меня, Этюд стал шипеть, это звучало словно поезд, когда тот начинает разгоняться. Квен застыл, делая шаг передо мной.
— Поздравляю… — протянул демон, разглядывая мой бледный наряд и черное одеяние Квена. — А сейчас вы умрете.
— Вниз! — крикнула я, потянув чистую линию, прежде чем упасть самой.
Черное заклинание Ку’Сокса мчалось к нам, роняя серебряные блестки. Линия в моем сознании ускользнула сквозь пальцы, словно шелк, и я боролась за нее, мой рот широко открылся. Я ничего не могла сделать. Какого черта?
Круг Квена спас нас, и мы оба упали на колени, когда заклинание Ку’Сокса взорвалось на его поверхности, осветив области, как при вспышке молнии.
«Линия!» — подумала я, неспособная найти свет в моем ошеломленном зрении, и тогда моя паника превратилась в гнев. Это был Квен.
— Отпусти линию! — закричала я, игнорируя предложенную Квеном руку, когда он пытался помочь мне встать. Этюд прыгнул между нами и Ку’Соксом, оттесняя того своими полузакрытыми крыльями. Он выглядел гораздо опаснее, чем Бис, когда делал так.
Ку’Сокс заколебался, он поморщился, когда взвесил все, пока я поднималась на ноги. Квен твердо стоял рядом со мной, высокий, непокоренный, пахнущий измельченной травой и вином.
— Непривязанный горгулья? — сказал Ку’Сокс с очевидным отвращением в голосе, когда он наблюдал за Этюдом. — Что тебе нужно?
— Ты похитил его сына! — сказала я, потом ткнула локтем Квена в ребра. Линия заскользила и ушла. — Отпусти линию, черт побери, — пробормотала я, затем наполнила мою ци, когда он сделал это. — Мы должны работать вместе, — сказала я, и он нахмурился.
Я осмелилась взглянуть на линию, жужжащую позади Ку’Сокса.
— Твоего ила нет в линии, — сказала я нагло. — Подпись твоей ауры была на проклятии, которое сломало линию. Отдай мне Биса и Трента, и, возможно, я не стану выдвигать обвинения.