От звука его голоса мой член мгновенно сдувается. Клянусь, я слышу, как на заднем плане журчат его фонтаны. Не знаю, как он так живет. Мне бы пришлось постоянно ссать.
Я сажусь у изголовья и запускаю пальцы в волосы. — Что случилось?
— Они положили на тебя глаз сегодня утром.
Ха. Он действует быстро. Блейк будет рад услышать, что наши усилия окупились. — У тебя есть подробности?
— За пентхаусом следят. В полуквартале к востоку припаркован черный «Mercedes», и у каждого выхода стоят парни. Они одеты в спортивную форму и кепки.
Отлично. Кому же не нравится, когда на пороге появляется парочка сметливых русских? — Как ты думаешь, Максим действует сам или с благословения Пахана?
— Сомнительно, что он пошел прямо на вершину. Учитывая его положение, он не станет рассказывать о вас пахану, пока не будет абсолютно уверен, что держит тебя на поводке.
Меня охватывает раздражение. Я на чертовом поводке? Я думал, что моя гордость улетучилась в тот момент, когда Джино велел мне встать на колени в его кабинете, но, похоже, она все еще здесь, потому что от этого образа мне хочется впечатать Джино лицом в гребаную стену.
— И как он собирается это сделать? — прорычал я.
— Мы должны подождать и посмотреть. Еще одно случайное столкновение было бы слишком подозрительным. Но если он навел на вас своих парней, вы явно привлекли его внимание.
Неужели?
Или Блейк?
Я не пропустила то, как Максим смотрел на нее вчера вечером. Он практически слюной исходил, глядя на мою жену.
Мою. Мать. Твою. Жену.
— Если угадать, он хочет следить за тем, кто приходит и уходит к тебе. Вита больше не будет заходить. Все разговоры отныне будут вестись по этой защищенной линии. Я прослежу, чтобы Рафаэле тоже получил уведомление. Я вообще не хочу, чтобы он был рядом с вами. Нам нужно продать идею о том, что между вами произошел разрыв.
Я фыркнул. —Хорошо.
Это будет несложно. Рафаэле держится на расстоянии, и я не знаю, потому ли это, что он чувствует себя странно из-за того, что чуть не произошло в офисе Джино, или это что-то другое.
В груди разливается боль. Было время, когда мы были неразлучны.
Но вчера Максим был прав в одном. Все меняется.
— Ты должен заставить его доверять тебе, Неро. Он сделает все, что нужно, чтобы понять, в каком положении ты находишься.
— Да, я понял. Тебе не нужно держать меня за руку.
Честно говоря, если все, что мне нужно сделать, это убедить Максима, что я жажду мести, это будет несложно. Я бы никогда не предал Рафа, но Блейк права. Мое нынешнее положение не очень хорошее. Она заслуживает лучшего, чем муж, у которого меньше власти и влияния, чем у солдата низшего звена.
— Я слышу в твоем тоне неуважение, Де Лука?
Чертов Ферраро. Он доставляет мне массу разочарований, которые я могу направить на ложь, которой буду кормить Максима.
— Просто вхожу в образ, Ваше Величество. Мы будем на связи.
Я бросаю телефон на тумбочку и вздыхаю. Ненавижу, когда мной командует этот придурок. Раф никогда не был таким снисходительным куском дерьма, как он.
Раздражение бурлит под кожей, когда я откидываю одеяло и сажусь на край кровати. За окном город, которым я когда-то управлял, занимается своими обычными делами.
А если серьезно, какого хрена Максим так смотрел на Блейк? В его глазах был какой-то блеск - блеск, которого не должно быть у женатого мужчины, особенно если рядом стоит его жена. Блеск, которого не должно быть у человека, разговаривающего с женой Ангела Смерти. Если, конечно, это прозвище не имеет того веса, что раньше.
Работа с Рафом всегда ощущалась как партнерство. Да, у него было право последнего вето, но до этого редко доходило. Он слушал меня, уважал и ценил.
А Джино - нет.
Если мой босс будет относиться ко мне как к ничтожеству, то очень скоро это поймут и все остальные жители города.
Я тяжело сглатываю. Мои проблемы, кажется, множатся, но они будут решены, если мы с Блейк провернем это дело.
Хотя главная причина, по которой я согласился на этот план, заключается в том, что я думаю, что это сблизит нас с Блейк, будет приятно снова стать капо.
Капо Джино. А со временем и Козимо.
Но это лучше, чем быть лакеем Алессио.
Я откидываю плечи назад и делаю долгий вдох. Я справлюсь с Максимом. Я справлялась с людьми куда более умными и опасными.
Но что-то во всем этом меня не устраивает. Правильно ли я поступил, позволив Блейк ввязаться в это?
Забудь о том, что она сама этого хотела. Она не понимает, как быстро такие вещи могут сойти с рельсов. Моя работа - следить за тем, чтобы этого не происходило, но гораздо легче контролировать ситуацию, когда в твоем распоряжении есть арсенал, а сейчас у меня есть только я.
Возможно, я подвергаю ее опасности. Опять.
Я вздохнул.
Она не согласится отменить все так быстро, не после того, как так упорно боролась за это с самого начала. А разве прошлая ночь не была для нас прекрасной? Разве не было ощущения, что мне удалось достучаться до нее? Я заставил ее улыбнуться. Я заставил ее покраснеть. Я предложил ей поддержку, в которой она нуждалась, даже не спрашивая об этом.
Какая-то эгоистичная часть меня не хочет отказываться от этого, несмотря на мою тревогу.
Следующие несколько дней только еще больше расшатывают мои нервы. Черный «Mercedes» на улице днем и ночью. Блейк не выходит из пентхауса, пока я работаю, но я беспокоюсь о людях, которые следят за зданием. Они не посмеют попытаться войти внутрь. Но Братва дерзки и не всегда логичны. Я прошу Джино поставить машину с тремя парнями в нескольких кварталах от дома, на случай если русские предпримут какие-то действия. Он соглашается.
В среду мой телефон звонит с незнакомого номера как раз в тот момент, когда я заезжаю на парковку пентхауса. Я выключаю зажигание и отвечаю на звонок.
— Мистер Де Лука.
Голос с акцентом на другом конце линии мгновенно узнаваем.
— Гарин. Не помню, чтобы я давал вам свой номер.
— Где есть желание, там есть и способ.
Я закатываю глаза.
— Чем обязан? Если на гала-концерте это не было очевидно, я счастлив в браке, так что если вы звоните, чтобы пригласить меня на свидание, то ответ - нет.
Он усмехается. — Я слышал, что у вас есть чувство юмора.
— От кого?
— От общих друзей.
Я пролистываю свой список. Все в подполье знают о войне за территорию между итальянцами и Братвой, и большинство уже выбрали сторону, кроме...
— В пятницу в «Red Vines» будет игра в покер. Я хотел передать приглашение.
Red Vines - нейтральная территория. Так было уже несколько десятилетий. Это клуб, которым управляет грек по имени Яннис. Я бы не назвал его другом, но бывал на некоторых его игровых вечерах. Должно быть, Максим говорил с ним обо мне.
Я бросаю ключи от машины в ладони. — Эти места обычно быстро занимают.