Я открываю его и высыпаю содержимое на островок.
Паспорт вываливается среди документов.
Окружающее меня пространство тускнеет, когда я сосредотачиваюсь на маленьком буклете. — Что это?
— Новая личность, — мягко говорит он. — Так ты сможешь начать все с чистого листа. Если захочешь.
Я беру паспорт, сердце замирает в горле. Как он узнал, что мне нужно именно это? Он говорил с Витой? Я никогда не говорила ей, о какой именно услуге прошу, но, возможно, он догадался.
— Ты хочешь, чтобы я ушла?
— Конечно, нет, — сказал он, его слова прозвучали грубо и с болью. — Но я даю тебе выбор. Я не должен был забирать это у тебя с самого начала, но тогда мне пришлось это сделать, чтобы обеспечить твою безопасность. Теперь, когда мы разрешили ситуацию с Ферраро, я не стану удерживать тебя здесь против твоей воли.
— А как же Железные Хищники? Разве они не придут за мной, если я уйду?
— Я говорил с Рафом. Он связался с их президентом, и они договорились о сделке. Они больше не представляют угрозы.
Я моргаю от внезапно навернувшихся на глаза слез. — Почему ты так изменился? Раньше ты был так категоричен, что мое место здесь, с тобой.
— Когда я нашел тебя истекающей кровью, я понял, что не могу больше заставлять тебя быть здесь. Мою мать застрелили из-за отчима, но я никогда не винил его в ее смерти. Моя мама знала, какой жизнью она собиралась жить, и какие последствия это повлечет за собой. Она приняла их, потому что любила его. А ты… — Он замолчал.
Мои руки начинают дрожать. Я тоже люблю тебя. Настолько, насколько можно любить человека, когда он презирает себя.
— Ты никогда не брала на себя таких обязательств, — шепчет он. — Не по своей воле. Я заставил тебя, и все время говорил себе, что все сложится хорошо, потому что хотел, чтобы ты была со мной. Но увидев, как ты борешься за свою жизнь, я понял, что люблю тебя больше, чем свое эгоистичное желание удержать тебя рядом с собой. Если ты хочешь жить вдали от тьмы, которая сопровождает меня, я не стану стоять у тебя на пути.
Внутри меня что-то ломается. Он позволяет мне уйти. Я приложила все усилия, чтобы выбраться самой, думая, что он никогда не сможет этого сделать.
И он доказал, что я ошибалась.
Неро делает шаг вперед. — Это то, чего ты всегда хотела, верно? Выбора?
Так и есть. И должно быть. Но праздничного фейерверка, который я ожидала почувствовать прямо сейчас, нигде нет. Вместо этого моя грудь вибрирует от тупой боли.
— Если ты решишь поехать, я помогу тебе добраться куда угодно, куда ты захочешь. И у тебя будет столько денег, что тебе больше никогда не придется работать.
Его голос срывается, и он отворачивается от меня, его плечи опускаются.
Я смотрю на его спину. У меня руки чешутся, чтобы залезть под рубашку, притянуть его к себе и прижаться щекой к его теплу.
Но я не могу этого сделать.
Я люблю его, но я бегу не от него. Я бегу от человека, которым я стала, живя в его мире.
Поэтому я произношу слова, зная, что никогда не смогу взять их обратно. — Я уеду завтра.
ГЛАВА 35
НЕРО
Я вышагиваю возле спальни Блейк, пока доктор проверяет, можно ли ей ехать. В глубине души я цепляюсь за слабую надежду, что он скажет, что ей стоит подождать еще несколько дней. Не потому, что я планирую попытаться переубедить ее, а потому, что хочу уцепиться за каждую секунду, которую смогу провести с ней.
В моей груди зияет дыра, где раньше было мое сердце. Кто бы мог подумать, что правильные поступки могут казаться такими невыносимо неправильными?
Несколько дней назад Джино позвонил и сообщил последние новости. Братва в смятении, Пахан мертв. Некоторые уже бежали из города, остальные пытаются выбрать следующего лидера. Ферраро пользуются хаосом и отбирают всех, кто может претендовать на эту должность. Скоро кандидатов не останется, и Братва отступит.
Джино также велел мне сегодня же явиться на службу в качестве капо. Я не сказал ни слова в ответ. Да и что было говорить? Блейк чуть не погибла, добиваясь для меня этого звания. Если кто и заслуживает моей благодарности, так это она, а не Джино Ферраро, который ничем не рисковал ради этой так называемой победы.
Доктор выходит из палаты Блейк, держа в одной руке свой кожаный портфель. — Все хорошо. У нее все отлично. Я сказал ей, что, поскольку она летит частным самолетом, ей следует передвигаться по салону, когда это возможно.
Я разрываюсь между желанием обнять его и желанием перерезать ему горло. С Блейк все будет в порядке. Это самое главное. Но эгоистичный ублюдок во мне бушует.
Она действительно сегодня улетает.
— На всякий случай я отправлю с ней медсестру, — говорю я.
Он ободряюще улыбается. — С ней все будет в порядке. Неро. Но я ценю твои меры предосторожности.
— Спасибо.
Мой голос едва сдерживается, когда я произношу это слово.
Он похлопывает меня по спине и уходит.
Блейк застегивает чемодан, когда я захожу в ее спальню. Она не смотрит в мою сторону.
Мой взгляд задерживается на ее золотистых волосах. — Я вызову машину. Они должны быть здесь через пятнадцать.
Она кивает, держась спиной ко мне. — Спасибо.
В моей груди бушует ураган, и в любую секунду он поглотит меня целиком.
— Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой в аэропорт?
Ее движения замирают, и она делает взволнованный вдох. — Уверена.
Я выхожу из ее комнаты. Минуты ползут за минутами. Я едва удерживаюсь на диване в гостиной, ожидая, когда она выйдет со своими вещами. Я не могу ничего делать, только сидеть и пытаться дышать. Даже взглянуть на телефон - это уже слишком.
И тут появляется она, одетая в джинсы и свитер на молнии.
— Не мог бы ты взять мою сумку? Доктор сказал, чтобы я некоторое время не поднимала ничего тяжелого.
— Конечно, — удается мне выдавить из себя.
Я несу чемодан в фойе, и мы стоим у входной двери и смотрим друг на друга в течение нескольких долгих, мучительных мгновений.
Я все надеюсь, что она не сделает этого. Что в последнюю секунду она передумает и останется.
Не уходи. Пожалуйста, не уходи. Выбери меня. Я знаю, что я не идеален, но я проведу остаток своих дней, любя тебя лучше, чем кто-либо другой. Я сделаю так, что вся тьма, которая придет со мной, будет стоить того. Я обещаю.
Ее губы дрожат. Слышит ли она мои мысли? Видит ли она, что они написаны на моем лице?
Я не могу удерживать ее против ее воли, но если она решит остаться, если она решит быть с...
Ее взгляд падает на пол. Не говоря больше ни слова, она открывает входную дверь, выкатывает чемодан и ускользает.
У меня сводит легкие, и я делаю болезненный вдох.
Она ушла.
Я стою и смотрю на дверь целую вечность, зная, что этот момент навсегда запечатлеется в моей памяти.
Момент, когда я потерял все.