— А если ваши ходатайства не удовлетворят?
— Я начну все сначала.
— Ваши слова звучат не очень оптимистично.
— Я вынужден буду идти на суд. Федеральный прокурор пойдет на согласованное признание вины. Это дело вызвало слишком большой резонанс… Пчелиная матка. Женщина-паук. Графиня из самой преисподней. Богатый и влиятельный наркоделец — и одновременно весьма привлекательная женщина. Порок в сексуально-привлекательной упаковке. Вся эта бульварная чепуха… Обвинение не упустит такой возможности. Хотя никогда не известно, как поведут себя присяжные. Происходит нечто непредсказуемое, когда в комнате для принятия решений собирается двенадцать невежественных мужчин и женщин. Здесь могут быть удивительные вещи: они могут вынести оправдательный приговор Гитлеру и казнить святого Франциска… Я в добрых отношениях с присяжными. Но никогда не знаешь, чего от них ждать… Я постараюсь спровоцировать такие постановления суда, которые будут опротестованы судом вышестоящим. Я могу сражаться многие годы, чтобы заставить правительство снять арест с денег Шардон. Но вначале надо освободить ее под залог, она не желает сидеть в камере десять лет, пока я буду вести свою медленную, кропотливую работу… Вот таким образом.
— Вы весьма откровенны.
Он пожал плечами.
— Я не рассказываю вам что-либо такое, что неизвестно обвинению. Они представляют, как я буду воевать. Так что вы не услышали ничего секретного. Все решают деньги. Если их будет достаточно, у меня хорошие шансы выиграть дело.
— Я могу лишь оплатить счет за ленч, — сказал я.
Я прошел со Стиверсоном к его машине — белому «мерседес-бенцу» с открывающимся верхом. Верх был опущен. Стиверсон дал десятидолларовую купюру атлетически сложенному парню, который сторожил машину. Похоже, тот был разочарован: он имел бы больше, ели бы выкрал радиотелефон из машины.
Стиверсон сел за руль, пристегнулся ремнем, вставил ключ зажигания, но двигатель не завел.
— Я говорил, что нам нужны деньги — деньги для борьбы за то, чтобы вызволить немалое состояние Мари. Вы могли бы помочь.
— Ах, вот оно что! — А я-то удивлялся, с чего это он такой любезный и откровенный.
— Вы немного знаете о характере ее деятельности и знаете, насколько богата Мари. Она даже не знает точных размеров своего состояния… Полагает, что около тридцати миллионов долларов… Даже если нам удастся вызволить половину, она все равно останется баснословно богатой. Вы можете извлечь значительную прибыль, если дадите ей взаймы сто тысяч долларов. Мы могли бы подписать контракт.
— Сто тысяч — большая сумма.
— Вы можете это позволить без ущерба своему финансовому положению. Вы не богаты, но это в ваших возможностях. Это будет очень хорошее вложение капитала, Старк.
— Ваши следователи поработали в этом направлении.
— Вы должны понимать, почему я навел некоторые справки. Вы, старый враг Мари, объявились совершенно внезапно; однажды пытались убить ее. С какой стати мы должны думать, что вы желаете ей добра? А может, вы работаете на полицию и сейчас записываете наш разговор?
— Я заинтересован лишь в том, чтобы увидеть свою дочь.
— Все же подумайте о сотне косых. Вы могли бы при желании вложить и больше.
— Подумаю, — сказал я.
— Изыскивать деньги — это нередко весьма важная часть работы адвоката. Ваши сто тысяч помогут, но есть и другие источники. Жизнь Мари вызывает интерес крупных киностудий. Ее приключения могут послужить сценарием интереснейшего фильма, не правда ли?
— Могу себе представить…
— Мари делает наброски такого сценария. Как я уже сказал, студии проявляют живой интерес. Мы могли бы создать корпорацию. — Он завел мотор. — Подумайте об этом, Старк. — Машина рванула с места.
— Говнюк.
Парень, который сторожил машину Стиверсона, смотрел ему вслед. Он выглядел весьма раздосадованным.
— Этот тип обещал мне двадцать долларов, — пояснил он.
Глава сорок шестая
Габриэль, моя предполагаемая дочь, сняла квартиру на втором этаже дома на берегу залива в Сан-Диего. С лестничной площадки хорошо был виден простор Тихого океана на западе и гладь залива на востоке. На некоторых бакенах неуклюже громоздились бакланы. Небо было затянуто облаками, в воздухе висели частицы влаги. Я нажал на кнопку звонка и услышал звук колокольчика внутри.
Дверь открылась тотчас же. Она ожидала меня.
— Мистер Старк?
— Он самый.
— Входите.