- Хорошо вас Елена Юрьевна обработала, - Анна бросила осуждающий взгляд на собеседницу, - выходит, мой сын сейчас для вас как прокажённый? Да только вы поторопились, Валентина Кирилловна. Во-первых, пока никакой жалобы на себя я не видела. А, во-вторых, у нас власть всё-таки не феодальная. И, как бы не сложилась моя судьба, ни мой, ни ваш сын от этого не пострадают. Это – полный абсурд.
- Вам легко говорить, - Говорова обиженно поджала губы, - у вас, может быть, запасных вариантов – куча. А мне рисковать нельзя. Я и сама – не барыня, и муж у меня не коммерсант. Так что, Анна Сергеевна… вы уж как-нибудь с Димкой поговорите… А я Сашку буду отваживать.
…Разговор с матерью Говорова оставил на душе неизгладимый отпечаток. И, хотя Валентина Кирилловна была женщиной явно недалёкой и легко внушаемой, Анна была возмущена тем, с какой готовностью та была исполнять волю «всемогущих», к каким, судя по всему, относились директор лицея и классная руководительница их сыновей.
Вечером того же дня Анна решила поговорить с сыном. Она не могла не заметить грустного Димкиного взгляда.
- Ну, да… - на вопрос матери о том, правда ли, что Саше Говорову угрожают отчислением из лицея, Дима нехотя кивнул головой, - Сашка говорил, Елена Юрьевна его пугает… А ещё она поставила мне двойку, за то, что я забыл тетрадь.
- Что?! – Анна протянула руку к школьной сумке Димы, - А ну, дай дневник!
Дневник сына на этой неделе Анна ещё не видела, и, раскрыв его, была буквально огорошена: кроме сегодняшней двойки по английскому, в нём красовались две тройки по алгебре и геометрии. Для такого ученика, как Дима Морозов, подобные оценки были исключением из правила, и, судя по всему, кто-то упрямо это правило переписывал на свой лад.
- А это откуда?! – уже догадываясь, что выставленные оценки не имеют никакого отношения к истинным Димкиным познаниям в области математических дисциплин, Анна кивнула сыну на «трояки».
- Математичка поставила… - тот сдержанно пожал плечами.
- За что?
- За ответ у доски.
- Ты что, неправильно ответил?
- Правильно.
- Тогда за что тройки?
- За несообразительность.
- Дима, ты можешь подробнее объяснить?! – не выдержав, Анна чуть повысила голос.
- А что подробнее… - опустив глаза, Димка угрюмо рассматривал носки домашних тапок, - Я задание выполнил, она говорит – неверно… Я стал переписывать, ну, и другую формулу применил, только уже неправильно… Она посмотрела, и говорит, снова неверно, а вот в первый раз было верно… но, раз ты стал переделывать, значит, был не уверен, то есть, не учил, а просто наобум решил… и поэтому выше тройки не заслужил.
- Что за ерунда?!
- Ну, вот… все так и сказали… А тройку она мне всё равно влепила.
- А с геометрией что?!
- Да почти то же самое. Была контрольная, я всё правильно решил, одна только ошибка была, на четвёрку… а математичка сказала, что видела, как я списывал, и поэтому снижает ещё на один балл.
- А ты точно не списывал?..
- Нет, конечно… - Дима пожал плечами и усмехнулся, - У кого мне списывать, у Сани, что ли?..
- Понятно… - слушая сына, Анна уже не сомневалась в том, что месть Казакова зашла за допустимые рамки – учительница математики была одной из свиты директрисы.
«Хотя… разве у мести бывают рамки?.. Тем более, допустимые…»
Доверительный разговор с физруком на следующий день только подтвердил её догадки.
- А я что тебе говорил… - сидя с Анной за одним столом в школьном буфете, Виктор усердно намазывал себе бутерброд, - Аня, ты даже сама не знаешь, с кем ты связалась.
- Но это же – низость, отыгрываться на детях! – Анна возмущённо посмотрела на своего собеседника, - Ну, ладно, они на меня взъелись… Но при чём тут мой сын?! А Говоров?! Он вообще – постороннее лицо, если не считать той драки… Но даже его сделали мишенью!
- Это не они на тебя взъелись…
- А кто?..
- Это Казаков на тебя взъелся. А Ираида и её прихлебатели просто выполняют команду «фас».
- Я одного не пойму… - Анна ещё больше приглушила голос, - Ну, уволюсь я… даже пусть меня уволят!.. Ему что, легче станет?! Или Максим станет другим?!
- Аня… - вопреки этикету физрук водрузил на стол сложенные локти и чуть подался вперёд, - Самое интересное в том, что ему совсем не нужно твоё увольнение. Он даже не заметит, если ты уволишься… и если не уволишься – тоже…
- Тогда чего ему надо?!
- Ему надо, чтобы ты унизилась перед ним. Встала на колени. Это – единственная его цель. Ты задела его самолюбие… ты обязана просить прощения.
- Ни за что и никогда!
- Значит, тебе грозит разбирательство по жалобе… твой сын скоро станет твёрдым троечником, а его друг будет отчислен за поведение, которое не идёт ни в какое сравнение с поведением Максима Казакова… и этот факт будет мучить тебя всю оставшуюся жизнь.
- Ну, спасибо… утешил.
- Хотя, есть ещё один выход.
- Какой?
- Уволиться самой, пока тебе не выдали волчий билет. Думаю, Ираида подпишет тебе по собственному…
- Мне сейчас нельзя увольняться… - Анна с тоской подумала о том, что у мужа так и не появились новые заказы, - Никак нельзя.
- Ну, тогда жди новых неприятностей.
…Вечером, дома, Анна не знала, как рассказать мужу о Димкиных оценках – сын принёс ещё одну, явно не заслуженную, тройку по английскому. Она понимала, что вступать сейчас в войну с другой учительницей иностранного языка чревато разговорами. Остальной преподавательский состав решит, что она просто придирается к коллеге из чувства соперничества, а заодно выгораживает своего сына, и, учитывая последние события, большинство учителей будет не на её стороне. Конфликт имел очень скользкие основания, и разрастался не по дням, а по часам. Действовать нужно было как-то по-другому… а вот как – она не знала.
Поделиться своими проблемами с Сашей Анна не могла – зная его характер, можно было предполагать, что он будет уговаривать её уволиться, или, ещё хуже – захочет заступиться за жену доступными ему способами…
Анне очень хотелось услышать ободряющие слова, но не от мужа… а от человека, который смог бы посоветовать что-то конкретное.
Она уже в который раз за эти дни вспомнила о Лапиных… но, как назло, уже третью неделю Леонид не давал о себе знать, не приглашал ни в ресторан, ни в сауну. Он даже ни разу не приехал за эти дни к Александру – просто пообщаться…
…Телефонный звонок нарушил вечернюю тишину.
- Аня, приглашаем вас с Сашей и Димой в субботу на день рождения Кристинки! – после обычных приветствий торжественно объявила Мила Лапина в трубку, - А лично тебя я прошу завтра поехать со мной. Поможешь мне выбрать ей подарок, заодно и поболтаем, а то давно не виделись, я уже соскучилась!
…Анна и раньше знала, что день рождения Кристины – в самом конце ноября, но за собственными проблемами совсем об этом забыла. К тому же, поход в гости предполагал не самый дешёвый подарок, а денег, увы, не было. Зная, как балуют свою единственную дочь Лапины, она могла догадываться, по каким дорогим бутикам и отделам придётся таскаться с Милкой, а ещё обсуждать её собственные предстоящие покупки, и настроения эта перспектива совсем не добавляла.