…Сама Злата любила его уже давно. Пока он был с Дашей, она успела выйти замуж и развестись. Она тоже прятала свою тоску – за голубым, в весёлых искорках взглядом, за любимыми шуточками, за покорностью, с которой она принимала их с Мишей непонятные никому отношения… Несмотря на то, что теперь они были близки, Злата не могла не замечать, что сердце любимого мужчины не принадлежит ей полностью – одна его половинка так и осталась у Даши…
Со временем рана затянулась, но боль не утихла окончательно. Их связь уже давно перестала быть платонической. Внешне Злата очень напоминала свою сестру – светлой копной чуть волнистых волос, тёплой улыбкой, походкой… Она точно так же, как и Дашенька, смеялась – негромко, чуть приподнимая нежные плечи… Иногда ночью, обнимая Злату, Мишка едва успевал остановиться, прежде чем произнести другое – не её – имя.
Злата часто ночевала у Михаила, возилась с его овчаркой Бертой, которую он несколько лет назад спас от верной гибели – отслужив свой срок на страже закона, собака подлежала «списанию» по возрасту.
Случайно увидев знакомого кинолога, который вёл Берту на поводке по территории СИЗО, Миша весь вечер невольно вспоминал тоскливые собачьи глаза… На следующий день он снова приехал туда – но уже не по служебной надобности.
Домой они возвращались вдвоём – Михаил и Берта…
Злату Берта полюбила сразу… Впрочем, она полюбила всех членов Мишиной семьи – и его мать Александру, которая в очередной раз жила у своего сожителя, но часто наведывалась к сыну… и бабушку Веронику, которую Миша время от времени навещал в доме своего дяди – Олега Дзюбы. Она ластилась и к самому Олегу Семёновичу, и к его жене Татьяне, и к их младшему сыну, которому недавно исполнилось десять лет… Она с удовольствием оставалась в их огромном загородном доме, когда у Миши со Златой случались совместные ночные дежурства. Тогда он увозил Берту к бабушке, и это был лишний повод увидеться с ней самой…
…Узнав о предательстве Даши, Вероника Григорьевна оплакивала невесту внука самыми искренними слезами…
«Господи!.. – убивалась тогда пожилая женщина. – Господи, ну, покарай же ты меня… Внука-то – за что?!»
…Ему было невыносимо больно, но он, как мог, утешал свою любимую бабулю… Никто не виноват в том, что так случилось. Никто, кроме него самого… Он сам не смог удержать свою Дашеньку.
…Все эти годы Злата была рядом с ним – как будто заглаживая вину сестры. Они много времени отдавали своей работе, а вечера проводили вдвоём, в Мишиной квартире. У Златы было собственное жильё, и она была не против съехаться раз и навсегда, но Михаил хранил упорное молчание по этому поводу. В душе Злата оправдывала его, убеждая себя, что Миша – слишком ответственный человек, и не может бросить свою мать на произвол судьбы: Александра то жила со своим гражданским мужем – бывшим научным сотрудником, так же, как она, утопившим в алкоголе все свои проблемы, то шумно с ним расходилась на потеху соседям и знакомым. В такие периоды Александра Семёновна неизменно возвращалась в их с Мишей квартиру, где начинала заново устанавливать свои порядки… Злата уходила к себе, звала с собой Михаила, но, переночевав у неё пару ночей, тот начинал переживать за мать – в одиночестве та снова прикладывалась к бутылке.
Злата не упрекала, молча отпускала его назад – до тех пор, пока Александра снова не мирилась со своим гражданским мужем и не возвращалась к нему на неопределённый срок…
Их отношения казались странными. Они не расставались, но их жизнь нельзя было назвать совместной. Они понимали друг друга с полуслова и почти никогда не ссорились, но была ли это любовь – никто из них не смог бы сказать наверняка.
***
…Налив себе в тарелку густой, ярко-красный, с золотистым отливом на поверхности борщ, Михаил открыл навесной шкафчик, где всегда хранился хлеб. Бросив взгляд на полку, удивлённо замер…
…Рядом с батоном, купленным Златой ещё вчера, лежала целая буханка «Бородинского» - верный признак того, что приезжала мать. Александра всегда приносила с собой именно этот хлеб, когда в очередной раз возвращалась домой. К пятидесяти годам она решила заняться своим внешним видом и перешла на овощное меню в сочетании с диетическими сортами хлеба – до очередного запойного периода.
Отсутствие в квартире самой Александры Семёновны Михаилу показалось странным. Если Злата решила уехать вместе с Бертой, значит, мать заявилась с явным намерением остаться…
На часах было уже три пятнадцать ночи, но Михаил всё-таки решил позвонить матери на мобильный. По опыту работы ему приходилось сталкиваться с разными происшествиями, поэтому позднее время не являлось поводом ждать до утра.