Сил разбираться в тонкостях сегодняшнего разговора не было… Память зафиксировала всё, что сообщила ему Морозова, но осмысливать услышанное он будет позже… После того, как распутает клубок под названием «тайна Леонида Лапина». А в том, что тайна эта есть, он теперь не сомневался ни на секунду.
…Труп повешенного монаха, найденный на рассвете в лесополосе, оказался звеном одной цепи, в которую были закованы и застрелившийся банкир, и оставшийся в живых Леонид Лапин… В кармане повешенного была найдена предсмертная записка, слово в слово повторяющая текст записок вышеупомянутых самоубийц… Если две записки с одинаковым текстом можно было списать на случайность, то три не оставляли сомнений: все жертвы как-то связаны между собой. Пробыв добрую половину дня на месте происшествия, Миша так и не смог позвонить Злате, которая в отделе продолжала поднимать дела прошлых лет…
…Он позвонил ей лишь на обратном пути. Оказывается, она успела забрать со стоянки ночного клуба свою машину, заскочить домой, принять душ и, выпив чашку чая, вновь умчаться в отдел.
«Мясников… ты – гений… - Злата смотрела на него абсолютно ясным взглядом, когда он, наконец, вернулся в кабинет. – Вот скажи мне… Как?! Как ты мог догадаться, что надо поднимать старые дела?!»
«Что… - он буквально рухнул на стул рядом с ней. – Есть?!»
«Есть… - она смотрела на него с нескрываемым восхищением. – Миша… Есть!..»
Дело об убийстве шестнадцатилетней школьницы было раскрыто ещё десять лет назад и, на первый взгляд, не попадало под категорию суицидальных – вина двадцатилетнего паренька, жениха потерпевшей, была полностью доказана следствием… Доказана, несмотря на предсмертную записку, которую написала девушка…
«Я сама этого хотела…»
Это был текст и других посмертных записок – теперь их было уже четыре… Только три из них были написаны от мужского лица.
«Смотри… - Злата подвинула Мише папку. – девушка пропала десять с половиной лет назад… а спустя два месяца была найдена в реке – утопленница… Самое интересное, что предсмертная записка была в кармане рубашки, сам карман был застёгнут на пуговицу. Текст удалось восстановить, но следствие почему-то эту записку во внимание не приняло. В смерти девочки обвинили её жениха… Я посмотрела дело – все улики шиты белыми нитками… Парню дали восемь лет…»
«Когда он освободился?»
«Вот-вот… - Злата многозначительно улыбнулась. – Освободился он чуть меньше полутора лет назад. За пару месяцев до попытки самоубийства нашего Лапина…»
«Связь?..»
«Ищем…»
...Слушая длинные гудки, Михаил взглядом проводил автомобиль Морозовой – вырулив со стоянки, та уехала в сторону своего дома. Он уже хотел нажать на отбой, когда Злата, наконец, взяла трубку.
- Привет… - невольно улыбнувшись, Миша представил её – в своей квартире, в домашней пижаме… - Ты спала?..
- С ума сошёл?! – вопреки его ожиданиям, Злата ответила возмущённым тоном. – Какой спать, Мясников?! У меня сногсшибательные новости!
- Ты что, ещё не дома?..
- Нет, конечно… Как ты себе это представляешь?! Я же говорю – новости!..
- Рассказывай…
- Установлена личность монаха. Это – бывший бизнесмен… Так, средней руки бизнесмен… Мясников… ты меня слушаешь?!
- Слушаю.
- Тогда следи за речью. Этот бизнесмен подался в монахи… как ты думаешь, когда?..
- Десять лет назад?
- Какой ты догадливый… - Злата рассмеялась. – Всё верно… чуть меньше десяти лет назад. Отдал свой бизнес родственникам, устроился в монастырь, сначала трудником. Потом стал послушником… А два года назад принял монашество. Два дня назад по каким-то надобностям отпросился у настоятеля съездить в город. И – всё… Больше его никто не видел, до сегодняшнего утра…
- Понятно… в монахи просто так не ходят…
- Вот именно. Но и это ещё не всё…
- Злат… - Миша перебил её неожиданно для себя. – Давай, дома договорим… Я жутко устал… а ещё – ужасно соскучился…
- Иди в баню, Мясников…
- Я серьёзно…
- И я серьёзно. Дело в том, что примерно в то же самое время, десять лет назад, наш фигурант Лапин продал оздоровительный комплекс, который купил совсем недавно. Продал срочно и совсем недорого.
- Что за комплекс?
- Оздоровительный… - Злата нетерпеливо прицокнула языком. – Ну, ты и правда, медведь… Оздоровительный комплекс, Мясников, это – тренажёры, массажный кабинет, бассейн, сауна… Посещали этот комплекс избранные люди, кого попало туда не пускали. А теперь смотри, что происходит: в одно и то же время один из наших фигурантов продаёт всю эту красоту задаром, второй уходит в монастырь, третья топится… Вот по банкиру пока нет ясности, но это временно. Улавливаешь связь?!
- Не-а… - он произнёс это нарочно, чтобы подразнить Злату.
- Тогда иди в баню… - она, кажется, это поняла. – А, точнее, в сауну…
Глава 12.
Отключившись от разговора, Михаил усмехнулся про себя: о том, чтобы ехать домой, не могло быть и речи. Его шутливое удивление, что Злата ещё не дома, было, пожалуй, не к месту, двое суток на ногах – слабое оправдание… Хотя, мысли о том, как Злата ходит по его квартире, сидит, поджав ноги, на диване, подействовали как небольшой релакс… Он вдруг подумал, что в круговороте дел ни разу не вспомнил о том, что приезжает Даша… А вот Злата – она то и дело приходила на ум.
Впрочем, для этого были все основания: они работали в одной команде, и постоянно находились бок о бок, если не физически, то с помощью сотовой связи – каждые полчаса… Впрочем, времени для лирики было крайне мало: всё, что сообщила Злата, требовало немедленных действий. Отправляясь на встречу с Анной Морозовой, Михаил ожидал от неё новой информации по делу Лапина – мало ли, что могла «вспомнить» его близкая знакомая в порыве раскаяния. Но сведения, полученные в результате этой встречи, к делу не имели никакого отношения, и Миша пожалел, что не перенёс её на завтра. Хотя, откуда можешь знать, какие детали вскроются в результате разговора со свидетелем…
К тому времени, как он уехал на встречу с Морозовой, кое-какие сведения уже имелись. Теперь к ним добавились новые – более важные. Монах-висельник не имел при себе никаких документов, и установление его личности заняло добрую половину дня. Звонок в ближайший мужской монастырь, находящийся за двести километров от города, дал результаты лишь к полудню, и то неполные: удалось, наконец, выяснить, кто из монахов, покинувших монастырские стены в последние дни, ещё не вернулся. Таких было двое, но служитель смог сообщить лишь их монашеские, данные при постриге имена. Более полную информацию мог дать только игумен, но он сам был в отъезде и вернуться должен был только во второй половине дня. Дело осложнялось тем, что в монастыре не пользовались интернетом, и послать туда фото жертвы для опознания не представлялось возможным. Пришлось задействовать полицию близлежащего населённого пункта. Когда, наконец, личность монаха была полностью установлена, Михаил всё ещё беседовал с Анной Сергеевной…
…Бывший предприниматель решил бросить мирскую жизнь около десяти лет назад, и о причинах такого решения можно было только догадываться. Как и в случае с банкиром, на месте происшествия не было обнаружено ни одой явной улики, свидетельствующей о присутствии другого лица в момент суицида, в том числе и следов обуви. Впрочем, это было неудивительно: всю прошлую ночь шёл снег. Предсмертная записка была написана рукой самого монаха, и – в состоянии крайнего волнения. Это подтвердила почерковедческая экспертиза, проведённая на основании этой самой записки и листка бумаги, на которой были сделаны записи рукой потерпевшего – его обнаружили в келье и передали полиции.