Из долетающих обрывков фраз можно было сделать вывод, что беседа не имеет определённой нити – воспоминания более чем тридцатилетней давности то и дело сбивались на события сегодняшних дней.
- Я ведь уже третью неделю, как живу с этой мыслью… - Морозов сидел напротив Михаила, чуть подавшись вперёд и сцепив пальцы рук. – Понимаешь, столько лет прожил… жене ни разу не изменил… Да мне и в голову бы не пришло, что у меня может быть ещё один сын. То, что произошло с Алей… это было настолько внезапно, что и в памяти-то толком не осталось! Мы ведь и знакомы-то почти не были, я только имя знал… Пару раз на танцах встретились, она мне понравилась… - Александр слегка пожал плечами и чуть склонил голову, как бы вспоминая те дни. – Если честно, я и лица её сейчас не вспомню… помню, что симпатичная была, даже красивая… Я хоть постарше был, да всё равно – пацан пацаном. Что там в училище – одни парни, такие же, как я, девчонок только и видели в увольнительных. А тут – вывезли на картошку, вроде как на свободу выпустили, хоть и в пределах устава. Голову и снесло… - Александр на несколько секунд замолчал, едва заметно улыбнулся. – Я тогда на два часа из увала опоздал. Ну, и получил за это – два месяца без увольнительных. Алю, конечно, вспоминал, хотел передать ей записку с ребятами нашими, но оказалось, что она с девчонками уже уехала в город. Всё, что я о ней знал – это имя, институт и должность отца. Она как-то вскользь упомянула… - Морозов не стал дословно воспроизводить речь разъярённой Александры и её угрозы, решив ограничиться малой информацией. – Письмо бы написал, да куда? Ни адреса, ни фамилии. Все эти два месяца я только и думал, как найду её… А когда, наконец, вырвался на свободу, оказалось, что она за это время успела выйти замуж. - Александр медленно поднял глаза на Михаила. – Но я даже представить не мог, что то мимолётное свидание с твоей мамой обернётся таким вот сюрпризом… спустя тридцать два года.
- Я знаю о вас уже давно… - Михаил тоже чуть подался вперёд и сцепил пальцы. – Уже больше пятнадцати лет. Мать сначала скрывала от отца, что я не его сын… Но потом он сам догадался. А ещё через какое-то время мне всё рассказали бабушка и мамин брат. Он как раз и занимался вашим розыском.
- Но почему я ничего не знал?!
- Мама не хотела… а бабушка решила, что я всё равно обязан узнать о своём настоящем отце, то есть о вас. Только информацию я получал… скажем так, очень дозированно. - Миша невольно усмехнулся. – Всю правду узнал только недавно.
- Как же они меня разыскали?! – Александр изумлённо развёл руками. – Только по имени?!
- По имени, фамилии и учебному заведению. Мама знала вашу фамилию. Вы тогда, на картошке, пришли к ним в общежитие позвонить и назвали себя: «Курсант Морозов». Она запомнила… А потом уже узнала имя.
- Вот оно что…
- А ещё… - Михаил неожиданно встал и, пройдя к горке, выдвинул один из ящиков, достал из него небольшую шкатулку в виде позолоченного миниатюрного сундучка и, открыв замок, приподнял крышку. Александру не было видно содержимого, но, судя по тому, что Миша сразу извлёк на свет какой-то предмет, этот предмет в сундучке был единственным. – Вот… Узнаёте?
- Что это?! – Морозов слегка нахмурился, разглядывая небольшую латунную пуговицу с выбитой на ней пятиконечной звездой. – Подожди… это что – моя?!
- Ваша. Вы тогда потеряли.
- Это та самая пуговица… Её нашла Аня, она мне всё рассказала… Но я не думал, что она до сих пор… - взяв пальцами пуговицу, Александр взволнованно рассматривал её на вытянутой руке. – И очки не взял… да это неважно. Чёрт!.. Неужели – та самая?!
- Выходит – та самая.
- Знаешь, какая интересная история, Миша… Мне же наказание тогда не только за опоздание влепили… Ротный к себе сразу вызвал… думал, что я пьяный пришёл. А я – трезвый… Ну, он, чтобы кураж не пропадал, прицепился к внешнему виду. А у меня вместо пуговки только нитки торчат… Да я и не помнил, где я её потерял. Думал, может, по дороге отвалилась, я же назад как спринтер мчался. Дождь лупит, а я лечу, дороги не вижу…
- Мать её хотела выбросить. Но бабушка спрятала, а потом отдала мне.
- Выходит, ты её хранил?.. - положив пуговицу в центр ладони, Александр изо всех сил сжал кисть и снова посмотрел на сына. – Почему ты её хранил?.. Миша?..
- Честно? – тот слегка улыбнулся уголком губ – улыбка получилась грустной.
- Честно.
- Если честно, то не знаю. Просто хранил… - в душе понимая, что именно хотел услышать в ответ Александр, Миша, тем не менее, не смог соврать. – Раньше она в спичечном коробке лежала, а недавно Злата мне под неё вот такой сундучок выделила. Говорит, это семейная реликвия.
- Может, она и права… - Морозов тоже слегка усмехнулся. – Мне тогда командир сказал – месяц за опоздание, месяц за пуговицу… Кто знает, найди я Алю на месяц раньше, как сложилась бы наша жизнь…
- Лучше об этом не думать, - Михаил вновь открыл сундучок. – Если вы не против, то пусть она так и остаётся у меня, в качестве семейной реликвии.
- Конечно, я не против, – подержав ещё несколько секунд, Александр явно нехотя водрузил пуговицу на место. – И ты прав. Лучше не думать. Хотя с твоей мамой мне нужно было бы увидеться в первую очередь. Я ведь эти три недели только и думал, как правильно поступить. Я же совершенно не знаю, как живёт она… как живёшь ты. Знать правду самому – это одно. Но обрушить эту правду на других… а нужна ли она – им?.. Так ведь можно и чужую жизнь сломать.
- Ну, вот и я все эти годы думал как-то так… - Мясников положил сундучок в ящик и, задвинув его, снова присел напротив.
- Зря ты не пришёл ко мне раньше!
- Не знаю, Александр Иванович… - Михаил медленно покачал головой. – Честно – не знаю. Зря или не зря… У вас была своя жизнь, своя семья. Так же, как и у моих родителей. Они уже давно разошлись, но… Я ведь не сирота. Да и всю правду я узнал не так давно. Вначале мне была озвучена совсем другая версия.
- Понятно… А я уже почти собрался, ну, после того, как Аня мне всё рассказала… Только не знал, как лучше поступить – сначала поговорить с Алей… ну, то есть, с твоей мамой… Или сразу – с тобой. А позавчера Димка к тебе неожиданно в гости попал…
- Да, мы неплохо посидели… - вспомнив позапрошлую ночь, Миша невольно рассмеялся и почесал затылок. – Я сроду песен не пел, и то подтягивал!
- Это они могут… - имея в виду сына и невестку, Александр охотно кивнул. – Так вот вчера он пришёл ко мне с вот такими глазами… - пальцы обеих рук изобразили две окружности. – И начал рассказывать, как мы с тобой похожи, и особенно – про родимое пятно… Вот здесь… - Морозов пальцем показал себе на грудь. – У тебя правда есть тут родимое пятно?!
- Правда… - Михаил был в рубашке, поэтому расстегнуть несколько пуговиц не составило труда. – Вот…
- Ну, это просто фантастика… - не сводя глаз с Михаила, Александр взялся за полу своей рубашки. – А здесь – видишь?!
- Действительно фантастика… - Миша с сомнением покачал головой. – Как будто ксерокс поработал.
- Это наше Морозовское родовое пятно! Димка его сразу срисовал! Тут уж мне некуда стало деваться. Да и Наташа заметила… просто промолчала из деликатности. Ну, а Димка… тот сразу версию выдвинул, что мы с тобой близкие родственники, просто не знаем об этом. Пришлось открывать все карты.
- Ну, и как?.. – застёгиваясь, Миша бросил на Морозова осторожный взгляд. – Как Дима воспринял новость?
- Как-как… - Александр пожал плечами. – Нормально воспринял… До сих пор, по-моему, в шоке. Да ты не переживай, Миш… Димка – парень хороший. И Аня у меня хорошая. А меня ты прости…
- Вас-то за что?
- Если б я знал, за что… Вроде и вины-то нет… А третью неделю виноватым хожу. Перед тобой, перед мамой твоей… Перед Аней. Но знаешь, что я хочу тебе сказать, Миша… - Александр поднял на Михаила полный теплоты взгляд. – Я рад… Рад, что у меня есть ещё один сын. Хороший, умный… Понимаю, что глупо с моей стороны ждать чего-то в ответ… Отец ведь не тот, кто родил, а тот, кто на руки брал, на плечах носил… кто вырастил, на ноги помог встать. Но для меня-то ты всё равно теперь – сын… И я рад. Ты уж прости мне эту радость, Миша. Прости…