Он сам приехал в прокуратуру, встретился со следователем Виталием Логиновым, и разве что только на колени перед ним не упал, моля его, чтобы информация об изнасиловании не просочилась в прессу. Да, убита, труп исчез, но ни слова об изнасиловании.
Логинов обещал, к тому же он серьезно поговорил с пресс-секретарем своей структуры, собственноручно подготовив текст, предназначенный журналистам.
И вот когда Мазанов говорил с Логиновым об этом, у него родилось предположение, что Людмила жива. Что она, собрав последние силы, уползла из Поварова и теперь либо лежит где-то в лесу (хотя собаки, которым дали понюхать туфлю Людмилы, и пытались искать в лесу, даже забрели куда-то вглубь, но вернулись, как если бы след оборвался возле машины Светланы), умирая, или же обратилась за помощью к местным жителям, попросив не выдавать ее… Что она, будучи живой, предпочла скрыться, исчезнуть, лишь бы информация о том, что произошло с ней на самом деле, не всплыла в прессе.
Он не мог не поделиться своими соображениями со следователем, на что тот ответил, что определенная работа в этом направлении проведена и что все врачи, живущие или работающие поблизости от Поварова, предупреждены о возможном обращении к ним раненой женщины.
– Вы поймите, что Людмилу Дунай знает вся Москва, и если бы она обратилась в любую клинику, ее сразу бы опознали…
А еще через сутки была найдена брошенная машина Людмилы. В Тамбове. Все приемные отделения тамбовских больниц были проверены на предмет регистрации женщины, подвергшейся изнасилованию. Никаких результатов.
В машине нашлась и вторая туфля, пара той, что была в Поварове. И тоже в крови. Машину тщательно обыскали, отдали на экспертизу, которая показала, что на сиденье машины имеются пятна крови, причем на водительском месте. Возможно, бандиты заставили Людмилу сесть за руль.
Или же она сама?.. Сама, одна была в машине и добралась до Тамбова?
Мазанов питал надежду на возвращение Людмилы долгие месяцы, пока не понял, что она погибла. К этому же выводу пришел и ее бывший муж, Григорий, с которым Игорь встречался за коньяком, чтобы помянуть Людочку. Не мог он не заметить и тех взглядов, которые бросала на него, известного продюсера, Оля Дунай, дочь Людмилы. Удивительное сходство с матерью не могло не броситься в глаза. Он еще тогда подумал, что она непременно пойдет по стопам матери и что карьера в кино ей практически обеспечена.
Однако напрямую Оля, уже повзрослев и набравшись опыта в маленьких незаметных ролях, действовать не стала. Пошла окольными путями, доставала тех, кто был близок Мазанову и кто мог бы замолвить за нее слово. Все знали и понимали, что ей хочется заполнить опустевшую золотую нишу, оставшуюся после ухода ее матери. Мазанов же ко всем просьбам или намекам оставался глух. Ему казалось, что стоит ему только взять на главную роль красавицу Олю, молодую копию Людмилы, как фильм будет безнадежно испорчен и объявлен фальшивкой. Это было его внутреннее чувство, и объяснять кому бы то ни было истинную причину отказов он не собирался.
Он долго грустил после ухода Людмилы, места себе не находил и ужасно жалел, что вместо того, чтобы рассказать ей о своей любви, изображал из себя евнуха-друга. Он мог бы стать ей преданным мужем, между прочим.
Фильмы с ее участием продолжали идти повторами на разных каналах, зрители постоянно писали письма с просьбами показать тот или другой сериал. Поднялся тираж книг, написанных на основе киносценариев, которые не имели ничего общего с нормальной литературой. Увеличилось число проданных видеокассет. Смерть черной рекламой прошлась по памяти чудесной актрисы, подогревая интерес не только к творчеству Людмилы Дунай, но и к ее личности.
Когда в Интернете какой-то авантюрист от литературы поместил текст романа, где рассказывалось о личной жизни Людмилы Дунай (череда несуществующих любовных связей актрисы со смелым порнографическим наполнением), Мазанов через своих людей нашел его и призвал к ответу. Текст из Интернета был удален, а автору пригрозили тюремным сроком, да просто напугали до смерти.