– Господи, какой ужас! – воскликнула Глафира. – Отправить сестру, как ты говоришь, в ад, и передавать туда как бы от себя ананасы…
– …и шоколад с орехами, – добавила Юля.
– Чтобы подсластить ей жизнь?
– И она до сих пор не арестована?
– У нас нет никаких доказательств… Пока, – ответила Земцова. – Вот за этими доказательствами мы сейчас и едем. А что касается нашего непосредственного задания, связанного со сбором информации по делу об изнасиловании, то этим занимаются эксперты… Думаю, что они уже выехали для того, чтобы взять образцы спермы у Загорулько и Горностаева.
…Когда показался лес, все замолчали. Понимали, что где-то здесь, неподалеку, и находятся два дома, связанные между собой невидимой кровавой нитью…
Первым они увидели похожий на рождественский торт дом Светланы Осолихиной. Светло-желтого, кремового оттенка стены, парадное крыльцо с белой балюстрадой, две колонны, подпирающие крышу козырька, и запущенный, заросший травой и сорняками сад. Унылое зрелище. Проехали мимо, въехали в лес и покатили по узкой лесной дороге. Глаша представляла себе, как по этой же дороге ровно пять лет тому назад катила на велосипеде счастливая Марина, в корзинке бутылка молока, баночка со сметаной, а может, еще и яйца… Думала, что нашла новых покупателей, радовалась в душе такой удаче!
Остановились за несколько метров до дома, и хотя его еще не было видно, Юля сказала, что надо бы сначала осмотреться, а потом уже подъезжать. А вдруг там еще кто-то живет?
Прошли немного, свернули к реке, которая вдруг заблестела, как зеркало, засияла на солнце, и увидели наконец дом. Маленькая крепость, замок темно-красного кирпича с остроконечными, в готическом стиле, башенками и стрельчатыми окнами, украшенными витражами. Вокруг – высокий забор. И ворота угрожающего вида.
– И как же мы туда попадем?
– Понятия не имею…
– Но бандиты-то эти как-то попали. Не думаю, что они приехали сюда со сварочным аппаратом!
Глаша подошла к воротам, взялась за ручку и надавила на нее. И, к удивлению всех присутствующих, ворота поддались, и правая часть сдвинулась с места, поплыла внутрь… Глаша даже вцепилась в нее, чтобы ворота не открывались так быстро…
Открывшаяся перед ними картина настолько потрясла всех троих, что они какое-то время просто молча стояли и наблюдали, как молодая женщина в старых джинсах и красной кофте, звеня цепями, перемещалась по двору, пересеченному проволокой, по которой скользила цепь, что-то убирала, полоскала в воде тряпку, отжимала ее… Делала она это сосредоточенно, но вяло, так, как будто бы у нее почти не осталось сил. Но больше всего Глафиру почему-то потрясло то обстоятельство, что на женщине почти не было волос, вернее, ее кто-то так странно постриг, что местами на черепе были проплешины, а местами – клочки серых, свалянных волос. Звук раскрываемых ворот не мог не привлечь ее внимания, она повернула голову, увидела трех женщин, но, вместо того чтобы как-то отреагировать, хотя бы спросить, кто они такие, так же молча отвернулась, снова взяла в руки тряпку и принялась полоскать в ведре.
– Мне думается, что это и есть Марина, – сказала Лиза, чувствуя, как у нее от потрясения волосы встают дыбом. – Да только она не в себе… Помните, я пыталась высказать вам свою мысль… О том, как психологически могло повлиять на дальнейший ход событий присутствие в этом доме другой женщины?
– И как же?
– Если прежде их интересовали лишь деньги, словом, они грабили и убивали людей исключительно с целью, чтобы им не мешали спокойно обчистить дом, и редко когда насиловали, поскольку нервозность и страх не всегда способствуют потенции… То в этом случае большую роль сыграло то, что они каждый день, я думаю, насиловали эту бедную женщину. Пили и насиловали, пили и снова насиловали… Они распалили себя настолько, что, когда, ворвавшись в дом и по привычке убив всех, кто попался им на пути, вдруг обнаружили красивую молодую женщину, скорее всего, она в тот момент была в другой комнате или в ванной… Вот тогда-то и сработала реакция на женщину… на нормальную женщину, понимаете? Вероятно, к тому времени Марина уже была не в себе и стала им неинтересна… Как кукла, которая даже не плакала… И которую, возможно, они запланировали убить. Но не убили, опять же по причине ее безумия…