— Я знаю.
— Каковы же ваши планы?
— Я хочу поговорить с людьми…
Ее голос был лишен всякой решительности, и Уолт истолковал это по-своему.
— Как же сможете вы задавать свои вопросы и не объяснить, кто вы и что вы? Здесь вопрос стоит так: все или ничего. Представьтесь одному человеку сегодня, и завтра весь город будет знать.
— Пока я призналась только вам!
— Я, выходит, исключение из правила, хотя дело-то в том, что вы вовлекли меня в заговор. Сообщник — так, по-моему, называется это на языке юристов. Ладно, признаюсь, что я не более вашего хочу сейчас, чтобы Эмили и Чарльз обнаружили мою ложь. Маленькие городки вам в новинку, не так ли? Завтра всем все будет известно.
Здесь он был прав. Она совершенно не знала, что делать дальше. Приехала она сюда в надежде сразу обнаружить улику — простую и очевидную, — не, замеченную остальными и позволявшую тут же ответить на все вопросы и разом закончить все ее изыскания. Можно ли было питать столь детские иллюзии?
Уолт холодно наблюдал за ее попытками взять себя в руки. Потом сказал:
— Слушайте, если вам не совсем опротивело мое общество, я могу пригласить вас сегодня вечером в «Лисью нору». Хотите свидетелей, там вы их получите.
Название было ей знакомо. Она намеревалась наведаться в это заведение. Его реплика предупредила ответ:
— Женщины не ходят туда без сопровождения. То есть ходят, но могут возникнуть проблемы. Если я приглашу вас на кружку пива, никто не удивится. Принимая во внимание нашу профессиональную солидарность и… так сказать… ваши внешние данные.
С преувеличенным вниманием его взгляд скользнул от ворота ее рубашки к вырезу на груди. Провокация, и, черт побери, если она на это купится! Кроме того, она чувствовала себя в силах побороться с ним на равных. Как бы то ни было, он оставался единственным, с кем она могла говорить до конца откровенно, кто в свою очередь хотя бы частично знал правду о ней.
— Ценю вашу откровенность, — сказал он, — и потребую объяснений завтра. Сегодня я не готов.
— Завтра мы приступаем к делу.
— Так скоро? Я думал, вы потянете время до понедельника.
— Что это за странные растения там, на клумбе?
Ее собеседник от души рассмеялся:
— Задайте еще раз подобный вопрос, и ваше дело погибнет. Вы не можете отличить шток-розу от прочих растений?
— Едва ли я прежде их видела. Скажите, это вы их посадили?
— Нет, — слово упало, как тяжелый камень на дно колодца. Диана съежилась и приготовилась защищаться. — Берите тяпку и на прополку, хотя занятие это достаточно бесполезное. Сорняки лезут и лезут.
С этими словами он ее оставил, а Диана дергала сорные растения, пока не услышала звук отъезжающего пикапа. Когда он растаял в отдалении, она распрямилась и пошла в дом.
Он был по-прежнему пуст. Николсоны не сказали, когда приходит уборщица. Мэри-Джо, так ее звали. Сейчас Диана решила, что дожидаться нет смысла, лучше отправиться на прогулку. Уединение, тревога… Да мало ли еще что нарушало ее покой. Чертежи, разложенные на кухонном столе, давали для этого прекрасное основание. Планы и графики, составленные Николсонами самостоятельно или в соавторстве с экспертами, к которым обращалась благородная чета. Выбрав тот, где ей хоть что-то было понятно, Диана направилась к месту работы.
Толстые спицы с красными, желтыми, голубыми пластмассовыми головками, помогали сориентироваться и соотнести местность с планом. Вот террасы, некоторые из которых должна была подпирать кладка из камня, а против одной на листе ватмана значилось победоносное «ха, ха!», нанесенное, безусловно, рукой Эмили.
Очень скоро Диана поняла, что день слишком хорош для любой работы. Высоко над головой ослепительно сияло солнце, легкий ветерок веял теплом. Она сняла свитер и перебросила его за спину, связав рукава у шеи. Повсюду она видела полевые цветы, способные восхитить взор, но сдержала эмоции, напомнив себе, что нужно будет найти в справочниках их названия, поскольку Эмили ожидает от нее глубоких познаний из мира флоры.
Следующим сюрпризом для нее оказались скворечники, все без исключения населенные птицами. Судя по их виду, едва ли они были плодом фантазии Эмили. Дерево уже основательно потемнело. Значит, мисс Массер? Но тогда кто-то должен был помочь развесить эти домики по деревьям…