– Переживу, – вновь поморщился я. Натянул пиджак и последним штрихом надел цепь лорда, поднял взгляд на Ардала. – Жертв много?..
– Смотря для чего, – осторожно ответил церковник. – Для теракта обошлось лучше, чем могло бы.
– А для приема в честь назначения епископа в гроте старшей фамилии – катастрофически много.
– Верно. В газетах уже появились душераздирающие заголовки, гварды сбиваются с ног, чтобы разыскать членов группировки и причастных по горячим следам.
– А вы проводите свое расследование.
– Мы не могли оставаться в стороне, – чуть склонил голову монах. – Сие посягательство на Церковь в лице епископа. К тому же при помощи запретных умений.
– Что ж, – сказал я максимально бодро, – тогда я проявлю гражданскую сознательность, не буду препятствовать следствию. Более того – постараюсь максимально содействовать.
– Мы ценим лояльность, лорд Мак-Моран.
«…Даже несмотря на ваш изъян. А также постараемся вытащить все, что возможно, сто раз перепроверим сведения. И если показания не сойдутся, вас, вероятно, не спасет и титул».
Но недосказанность вновь не озвучил. Ардал склонил голову и сделал приглашающий жест. Я кивнул и прошел к выходу. В коридоре остановился и огляделся, глубоко вдохнул сырой, пахнущий благовониями воздух.
Проход неширокий, а стены грубые, лишь наспех обработанные, в трещинах и сколах. Потолок высоко, и редкие фонари едва-едва разгоняли тьму, мерцали тусклыми пятнами. Сверху не капало, но воздух казался влажным и тяжелым. И оттого коридор выглядел уже, будто сжимал и давил. Вдаль убегали одинаковые стальные люки с запорами нового типа – рукояточными вместо поворотных вентилей. Кое-где мерцали лампочки указателей и рекуператоров с индикаторами.
– Где мы? – спросил я. Прищурился, пытаясь пронзить взглядом полутьму, заметил вдалеке чьи-то силуэты, услышал шаркающие шаги, голоса.
– В монастыре, – ответил Ардал с непроницаемым выражением лица. Вышел из камеры и потратил несколько секунд, чтобы закрыть люк.
– Вижу, что не в борделе, – язвительно пробормотал я под нос.
Глупо ожидать, что дознаватель даст понять, куда попал и как выйти. Но навряд ли увезли слишком далеко от грота Мак-Молоуни. А ближайшие заведения Церкви: храм Христа Спасителя, часовня Девы Марии и монастырь Госпитальеров. Выводы напрашиваются сами собой.
– Пойдемте, – произнес монах, сделав вид, что не заметил сарказма. – Тут недалеко. Осторожнее, пол местами скользкий.
Развернулся и неторопливо двинулся по коридору. А я, вздохнув, направился следом, с интересом осматриваясь и пытаясь прикинуть, смогу ли выбраться самостоятельно.
Ответ получил ровно через минуту, когда вышли в обширный зал, или, скорее, это был крупный узел, перекресток. С множеством черных провалов тоннелей. Потолок тут устремился в невообразимую высь, с вершин колонн смотрели пустые глаза статуй Христа и Девы Марии, ангелов. Фонарей побольше, но тени все равно свободно разгуливали, танцевали, таились в углах.
Я засмотрелся на монахов с белыми кругами на рясах, волокущих носилки в один из проходов, замедлился. И тут сбоку в темноте родилось движение, раздался натужный скрип и гул, тени пугливо разбежались, вспыхнули яркие фонари, а по стальным и латунным деталям тяжелого жесткого скафа побежали тусклые блики.
Затаившегося за колонной тамплиера я поначалу принял за очередную статую. Ибо был он чудовищно огромен, возвышался над остальными людьми как колосс. Но состоял не из камня, а из одной лишь брони. Массивные наплечники, куполообразный шлем с множеством мелких иллюминаторов, мерцающих изнутри зловещим желтым светом и смахивающих на глаза насекомого-демона. Поручи снабжены встроенными пулеметами и выдвижными лезвиями, ноги как столбы, повсюду трубки и провода, тяги, редукторы. За спиной виднелся огромный ранец с баками и патронными сумками, а в руке он держал толстую короткую пику с наконечником из селенита.
Оружие и против Вестников, и против одаренных. Ведь селенит с равной эффективностью убивает исчадий, как и морская вода, огонь. А гностиков изолирует от Изнанки, лишает сил творить печати.
Сердце замерло от испуга, а я отшатнулся от неожиданности. Несмотря на кажущуюся тяжеловесность, знал, может двигаться чертовски быстро. Прыгать, погружаться на чудовищную глубину, вести сражение хоть с Вестниками, хоть с десятками людей или туату.