Догнал я бандита у станции трамвая. Смешался с пассажирами на перроне, а сам вновь украдкой всмотрелся в лицо того, кто участвовал в налете на офис Коула.
– А ведь я тебя знаю, – задумчиво прошептал я себе под нос. – Точно знаю. Вот так встреча.
В голове завозились новые предположения и вопросы, я сжал кулаки, начиная прозревать и видеть часть головоломки. Но принять какого-либо решения не успел, так как к станции под звон колокола и лязг металла подошел трамвай. Пахнуло маслом, дохнуло теплом, и толпа принялась осаждать двери.
Здраво опасаясь быть узнанным, я немного подождал, пока бандит зайдет внутрь вагона, а сам забрался в соседний. Схватился за поручень и задумался, краем глаза следя через иллюминатор за преступником. Тот явно нервничал, тревожно оглядывался, кривясь каким-то своим мыслям. Сверток спрятал под плащ, то и дело проверял, не выпал ли.
Возможно, я сглупил, и следовало накинуться на бандита в кабинете, выбить признания. Но подельники заподозрили бы что-то, увели друга в другое место. К тому же звуки драки могли привлечь клерков, и тогда бы точно пришлось дожидаться гвардов, объясняться. Того же дельца явно обработали быстро и тихо, вдвоем такое провернуть нетрудно. Засунуть кляп в рот, немного избить и припугнуть, а потом задавать вопросы, вынув кляп и приставив клинок. У меня же так не получится, и глуховатый болг услышал бы возню и крики.
Вышло, как вышло. Но поток неприятностей и не думал ослабевать.
У того, кто прядет нить наших судеб, странное чувство юмора и большая любовь к иронии. И снова трамвай, и снова слежка. Разве что фигуры несколько поменялись местами. Несколько, но не совсем.
Я ясно ощутил чье-то пристальное внимание. Еще на выходе из офисного здания – как легкий холодок по спине, странный дискомфорт. Но увлеченный погоней за бандитом, проигнорировал. А на перроне снова почувствовал чужой взгляд и отстраненный интерес, не покидало ощущение этого и сейчас.
Ситуация повторялась почти один в один, как и в тот день, когда вышел от нотариуса после объявления меня наследником и лордом.
Тогда ушел от слежки, спрятавшись в технических тоннелях и отгородившись печатью, впервые увидел Мстителя в маске, а вслед за ним загадочного невидимку под защитой артефакта высокого уровня. И так как больше не замечал ничего подобного, списал на то, что некто преследовал не меня, а именно народного героя.
Но один раз – случайность, два – правило, три – статистика.
До крайности не дошло, но я насторожился. И отмахнуться, списать на разыгравшееся воображение не получится. Обычно чувствую направление, источник интереса. Тут же любопытство и внимание будто исходит из пустоты. Так, словно бы ожили камень или вода и решили проследить за мной. А то, что я не мог определить местонахождение наблюдателя, заставляло внутренне ежиться.
Слишком знакомые ощущения. И следили теперь явно за мной.
– Да что вообще творится в проклятом городе? – пробормотал я. Постарался успокоиться и абстрагироваться, бросил взгляд в окно, на плывущие мимо огни, мелькающие станции, дома, коммуникации тоннелей. Украдкой мазнул взглядом по попутчикам и попытался сообразить, не они ли служат источником беспокойства, оглянулся на иллюминаторы в соседние вагоны.
Пока я пытался играть в следопыта, трамвай остановился на очередной станции. Я чуть не пропустил момент, когда худой бандит вышел. Ругнувшись, кинулся к двери, по пути оттолкнув какого-то задремавшего стоя студента. И едва успел выскочить на перрон, прежде чем дверь захлопнулась. Огляделся и кивнул сам себе.
Так и думал. Последняя остановка на пути в верхний город. Сам бы так возвращался домой.
Отыскав спину удаляющегося бандита, я пошел следом на достаточном удалении. Благо не нужно видеть цель, чтобы знать, куда та направляется. Но ощущение чужого взгляда усилилось, приходилось разделять внимание на два потока. Я следил за худым преступником в плаще, одновременно пытался отыскать источник раздражения.
И если с первым справлялся успешно, лавируя по оживленным, хорошо освещенным тоннелям и переходам, то со вторым никак не получалось. Иногда казалось, что вижу то тут, то там подрагивающее пятно – будто нагретый воздух рябит. Слышались легкие шаги, дыхание. Но едва фокусировался, миражи пропадали.