– Ты скажи – опыты поставить, – буркнул я тогда в ответ.
– Ну-у… неплохо б, – протянул старый корсар. – Есть у меня интересная мысль.
– Через мой труп!
– На трупе тоже можно, хоть и не так эффективно.
С пикировками, перерастающими в перебранку, мы и сошлись на том, что ехать надо. Старик быстро распланировал, что возьмет с собой, а что оставит и законсервирует в лаборатории. Далее обсудили, как будем добираться и с каким интервалом, а также договорились о том, что ему лучше исполнить роль дворецкого. Ну или помощника, слуги. Меньше вопросов возникнет у аристократов Тары.
Правда, подозреваю, что Дампир все-таки немного кривил душой. Но говорить прямо о своих привязанностях ворчун не любил, предпочитая делать дело, а слова оставить специально обученным мальчикам вроде Фергюса.
И вот мы здесь. Но четкий план практически сразу покатился Люциферу под хвост.
Стоически перетерпев волну вони и жжения от нанесенной мази, я удалил остатки смердящей гадости мокрой тряпкой. Уселся на диван и откинулся на спинку. Но уловил движение, чуть повернул голову и наткнулся на взгляд ледяных глаз. Старик достал из саквояжа иглы, специальный шприц, газовый баллон, пробирку с серебристым составом, похожим на жидкий металл.
– О господи! – вырвалось у меня. – Может, не сегодня? Два звена не страшно.
– Ты свихнулся, парень? – буравя меня взглядом, спросил Уильям. – Мечешь печати, как мойва икру прямо в гнезде фоморов, и ждешь, что сойдет с рук? Тут в каждом храме регистратор стоит.
– Граничный уровень вроде бы не превышал, – пробормотал я, копаясь в воспоминаниях.
– Именно поэтому тебя пока и не вычислили, – отрезал Дампир. – Но перенастроят сеть и сразу запеленгуют. Руку на стол! Живо!
– Твою ж мать, – процедил я. Но послушно вытянул руку и с упавшим сердцем проследил, как Старик соединяет патрубки, разогревает горелкой колбу, подбирает подходящую иглу, обрабатывает спиртом и пламенем.
Первый укол оказался самым болезненным. А затем боль превратилась в навязчивый, но терпимый зуд, игла в умелых руках Уильяма медленно и аккуратно поползла по покрасневшим бороздам, повторяя контур старой татуировки. И как часто случалось, на меня обрушилась удушающая волна тошноты, голову будто стянуло тисками.
– Не блевать! – проворчал Старик, метнув настороженный взгляд на мое побледневшее, покрытое испариной лицо. – Пол только-только отскреб.
В ответ я промычал нечто бессвязно-утвердительное. Стиснул зубы и попытался отрешиться от жужжания моторчика и бульканья, повторил про себя формулы глубокой медитации. Не помогло, но тошнота слегка отпустила.
Наверное, стоило радоваться, что скован не настоящим селенитом, а мнимым. Тот, что используют Лига и Церковь, практически калечит, доставляет невыносимые муки. Ритуалы снятия, проводимые по достижении нового уровня мастерства и позволяющие в итоге лучше контролировать способности, невероятно болезненны. Известны случаи, когда одаренные сходили с ума или умирали, в течение нескольких дней терпя мучения ради снятия части узора.
Мнимый селенит отличается от обычного тем, что является обедненным. В составе несколько присадок, невидимых ни для одного прибора, но вступающих в реакцию с особым раствором-активатором и разрушающих связи оков практически мгновенно.
Дампир скромно отказывался от авторства над изобретением. Вроде как теурги изначально задумывали механизм с возможностью самоконтроля. Церковники позднее превратили в кандалы, изменив концентрацию и очистив в ходе экспериментов. Но старый пират мало того что восстановил изначальный рецепт, так еще и придумал методики самостоятельной деактивации оков в случае опасности или на время тренировок.
Одно плохо – и нанесение, и разрушение узора из мнимого селенита одинаково сопровождалось на редкость неприятными ощущениями.
– Не молчи, – сказал Уильям. – Как случилось, что тебе пришлось применить печати?..
– Повстречал кое-кого, – сипло выдавил я.
– Кого?
– Лиама.
Стоит отдать должное Старику, рука не дрогнула, игла продолжала путь по моей коже. Но внимание переключил, приподнял седые кустистые брови. И мне пришлось рассказывать. Сначала сбивчиво и рвано, потом вошел в ритм, настроился на повествование и выложил все: начиная от столкновения с дядей у нотариуса и слежки и заканчивая странным заказом, бойней в библиотеке, мстителем в маске.
– М-да, – многозначительно пробормотал Уильям. Прищурился и осмотрел результат работы, кивнул. – Сойдет. Не мочи на ночь. И не приближайся к церковникам, могут заподозрить неладное. Остаточный фон будет держаться пару дней.