Выбрать главу

Алекс вздрогнул, словно его ударили по лицу.

— Если ты рассчитывала на то, чтобы превратить меня в жаждущего сумасшедшего, — мои поздравления.

Резко повернувшись, Элисса побрела к гостинице, прокладывая тропинку в снегу.

Громкое проклятие Алекса было последним, что она слышала, скрываясь в лесу.

Казалось, прошла вечность, пока он смог пошевелиться. Наконец он сел на снегу. Какого черта!.. На этой женщине должен быть знак «Опасно для здоровья мужчин».

С глубоким глухим стоном Алекс поднялся, поискал взглядом санки и вытащил их из снега. Чертова кукла.

Алекс направился к лесной тропинке, но уже через несколько шагов остановился. Опустив санки на снег, он уселся на них. Уставившись в пространство, он совсем не замечал крупных падающих снежинок, оставляющих холодные поцелуи на его щеках, шее, заползающих за воротник.

Он попал в беду.

Он желал эту женщину. С такой силой он не желал ни одной с тех пор, как…

Алекс обхватил голову руками. Он вдохнул морозный воздух, пытаясь прояснить мысли. Такие экскурсы в пережитое были совсем не в его стиле.

Черт бы побрал Элиссу! Черт бы побрал ее шелковистые рыжие волосы и изумрудные глаза. Черт бы побрал волшебный аромат, сводящий его с ума, даже если он находился в нескольких метрах от нее.

И черт бы побрал ее поцелуй…

Воспоминания пронзили Алекса, и он застонал от физической боли. Даже хорошо, что он прибирает к рукам ее гостиницу. Если она не будет ненавидеть его до глубины души, кто знает, что между ними может произойти. Он даже может полюбить ее. И тогда, наверное, поймет, как страсть его родителей заставила их забыть обо всем на свете, и прежде всего о своем сыне.

— Будь ты проклята, Элисса Гордения Кросби… — зарычал он, но внезапно замолчал. Это не ее вина. Элисса шипела на него с самой первой встречи. Все, что так беспокоило его, было всецело его собственным достижением. Это он хотел, чтобы она поцеловала его, и умело ее спровоцировал. Грустно покачав головой, Алекс осознал значение поговорки «Будь осторожен со своими желаниями, а то они могут осуществиться».

Он получил то, чего желал, и теперь погрузился в невероятную скорбь. Алекс отказывался употреблять слово «любовь», но именно оно выражало все его чувства.

Вот уж чего он никак не хотел, так это влюбляться.

— Ненавидь меня, Элисса, — пробормотал он. — Мне необходимо, чтобы ты ненавидела меня.

Канун Нового года складывался для Элиссы не совсем удачно. Джек пригласил всех поужинать в одном из его ресторанов, «Гэллагер-бистро». Конечно, вовсе не приглашение на ужин так расстроило ее. Элисса любила вкусную еду и веселую компанию. Просто Алекс тоже был в числе приглашенных.

«Гэллагер-бистро» оказалось весьма уютным заведением. Различные перегородки из кирпича, камня или дерева были сооружены таким образом, что каждый столик стоял как бы в своей маленькой комнатке. Над каждым столиком — свое освещение, причем разное: над одним сверкала хрустальная люстра, в то время как над другими висело неотесанное дерево или кованый металл.

Хотя ресторан и располагал отдельным залом для частных празднеств, Джек не захотел отделять их компанию от всеобщего новогоднего веселья. Они рас положились в уютной нише, оформленной в колониальном стиле, с видом на заснеженную лужайку позади ресторана. Рождественские огоньки сверкали вдали, освещая покрытые лесом склоны близлежащих гор. Заснеженные ели казались какими-то сказочными духами под темно-синим безлунным небом.

С двух сторон простого соснового стола стояли кресла-качалки, а по бокам — деревянные скамейки, элегантные в своей простоте. Полированные доски пола были покрыты простым красно-белым клетчатым ковриком.

Посередине стола Элисса увидела букет живых цветов, освещенный оловянным светильником. Его приглушенно е мерцание воссоздавало атмосферу ушедшего века.

Подойдя к столу, Элисса тотчас попыталась проскользнуть в одно из кресел, чтобы наверняка отгородить себя от Алекса.

Она уж было завладела ближайшим, когда Люси легонько оттолкнула ее, как бы говоря: «Не глупи. Ты ведь хочешь сидеть рядом с Алексом». Хотя Элисса и мечтала прокричать в ответ: «Я бы скорее согласилась, чтобы меня похитил снежный человек!», но предпочла не устраивать сцен в ресторане Джека.

Она неохотно поглощала ужин рядом с Алексом, слишком часто касаясь его рукой, разрезая мясо или протягивая руки за сливками. А Алекс в свою очередь всегда — всегда! — сопровождал ее прикосновение долгим взглядом. Со вчерашнего катания на санках он был необычайно молчалив. Даже сердит.