"Холодно ему сейчас, наверное, — с тоской подумала Велимира и тихонько вздохнула, — отдать бы куртку обратно — так не возьмет же".
Яр и правда проявил чудеса благородства, отдав девушке верхнюю одежду взамен утерянной, но если завтра это самое благородство выльется в паршивую простуду, Веле сильно аукнется собственная безалаберность.
И, наверное, она бы до конца ночи занималась самобичеванием, если бы не радостный возглас Ждана, сидящего позади, заставивший ее подскочить в седле:
— Весница!
— И без тебя вижу, — проворчал впереди Яромир, чуть трогая ногами бока кобылы, — давайте, заедем поскорее, пока еще хоть кто-то не спит.
Гостильня, к слову, здесь была, и это сильно обрадовало путников. Правда, Яромир сообщил, что это вполне естественно, так как с другой стороны весницы проходит тракт, и не воспользовался бы этим лишь полный дурак.
Шатренец немного посидел за столом, просматривая помещение и попивая биру из кружки, зажав ее между ладонями. Потом он ушел к стойке и долго о чем-то беседовал с хозяином, но так тихо, что как ни напрягали слух друзья — все равно ничего не услышали. Велимира едва дождалась момента, чтобы спросить:
— Что?
Яромир улыбнулся и сел обратно. Выглядел он донельзя довольным. Девушка даже невольно залюбовалась им: ну, чисто кот, хоть и не чаровник.
— Значит, Дарен тоже мог здесь быть?
— А как ты думаешь?
Ждан пожал плечами и снова пристроился к кружке с бирой, а Веля, отставив тарелку с едой, насторожилась:
— Так ты спросил?
— Я — спросил, — кивнул Яр и усмехнулся, — кажется, он не так далеко уехал, как мы думали.
— Мы сможем его догнать?
В глазах чаровницы загорелась такая надежда, что шатренец ухмыльнулся:
— Мы его уже догнали.
— Правда?! — девушка вскочила.
— Правда. Да сядь ты, никуда он теперь не сбежит.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что дрыхнет твой войник без задних ног, — улыбаясь еще шире, заявил Яромир, им вправду жутко довольный собой, — и завтра никуда не уедет, пока не проспится.
— Ты уверен? — поинтересовался Ждан, дожевывая какой-то листик из тарелки.
— Уверен. Пойдем спать.
И едва головы путников коснулись подушек, оплаченных последними стрибрянниками, как тут же провалились они в царство снов. И снились им сны: необычные, красочные, осенние. И все хоть раз, но улыбались во сне: и молодой Ждан, отчаянно старающийся выглядеть взрослым, и изгнанник Яромир, отпустивший, наконец, свое прошлое, и хмурый войник Дарен, выбранный Осенью, и глупая девочка Веля, которая осмелилась вызваться исполнять древнее пророчество…
Только один раз шатренец проснулся, услышав шорохи в комнате, тут же разлепил глаза и в упор посмотрел на Ждана, суетившегося в углу.
— Ты чего там делаешь? — громкий шепот заставил парня подскочить.
Он быстро оглянулся и быстро сказал:
— Ничего, мне выйти надо.
— Это еще куда?
Ждан покосился на спящую девушку и с едва заметной ухмылкой ответил:
— До кустиков.
— А чего так громко?
— Уж кто бы говорил! — возмутился белобрысый, — сам своим шепотом людей пугаешь…
Тут же потеряв интерес к парню, Яромир зевнул и отвернулся к стенке:
— Иди уже.
Где-то в лесу дрогнул листик на жалобно шуршащей осине и, покачиваясь на воздушных волнах, медленно осел на землю: он был красным-красным. Для середины лета это было более, чем странно, но кто мог его найти?..
А Осень, отводя руку от дерева, лишь улыбнулась: не успеет закончится этот год, как исполнится все то, что успела она нарисовать и вышить. Вот только лето закончится — а потом все будет иначе, так, как должно было быть изначально.
И не надо думать, будто она, Осень, действует лишь только в своих интересах, в конце концов, всех богов для этого мира тоже нашли они с Зимой, Летом и Весной. Нашли — и уже спокойно растворились в воздухе, зажигая звезды, обрывая листья, засыпая снегом города и прорастая молодой травой сквозь неподатливую землю.
ГЛАВА 11
Молчи, тебя просто нет.
Я тебя выдумал сам.
Ты — звон золотых монет,
Ими полон пустой карман…
(Веня Дыркин)
Есть такие дни, которые с самого утра начинаются паршиво. И ведь даже если пытаешься убедить себя в том, что это не так, все становится только хуже с каждой волной. Весь день тебя исправно настигают какие-то пакости, от которых не убежишь и не спрячешься.