— Что случилось? — он утер слезы с лица.
— Я не могу спать, — и снова всхлипнула.
Оказалось, врач запретил спать на животе, чтобы не навредить ребенку, а именно так она привыкла засыпать. Полночи они провели, выбирая удобное положение. Именно тогда и обнаружилась чудодейственная сила его рук, снимающих боль в пояснице. И пусть закончилось все тем, что ей было удобно, зато у него уже через десять минут после того, как они заняли это самое «удобное» положение, затекли все мышцы, главное — она довольно.
Не в состоянии заснуть, ту ночь Дэррек провел, разглядывая блаженное выражение на лице жены. Он был безумно счастлив.
По мере того, как их ребенок рос, одни проблемы пропадали, зато появлялись другие. Часто страдать приходилось ни в чем неповинному Дэну, который разыскивал клубнику посреди декабря.
Дэррек вспомнил о приглашении сестры, в сущности, только потому, что всерьез начал волноваться за то, что находясь постоянно в четырех стенах, Майя рано или поздно найдет приключения на свою голову. Периодически именно это с ней и происходило. Стоило жене пропасть из виду, стоило перестать доноситься звукам из их спальни, библиотеки или ее мастерской, Дэррек тут же бил в колокола, поднимая весь дом на поиски жены. Чаще всего она находилась либо на чердаке, разбирающая старый пыльный хлам, либо без верхней одежды где-то в саду, ведь ей вечно было слишком жарко, либо еще где-то, но непременно там, где, как Дэрреку казалось, беременной женщине находиться не стоит.
Им обоим нужно было развеяться. Ему усмирить свою чрезмерную опеку, ей вспомнить, что жизнь куда шире, чем начинает казаться через несколько месяцев, проведенных с ним одним. А значит, появилась еще одна причина показаться на закрытии сезона.
Сама Майя ехала туда с единственной целью — Соня все еще была в столице, а сообщать о подобном лучше лично.
Всю дорогу до города Майя благополучно проспала, пригревшись в объятьях мужа. А потом впервые оказалась в еще одном из множества владений герцога. Она никогда не говорила о домах, экипажах, лошадях как о своих. Хоть Дэррек часто ее поправлял, она всегда называла эти вещи принадлежащими ему. Ей нужен был он. Остальное — не так-то важно.
У них был целый день перед тем, как предстояло посетить запланированное мероприятие. Единственный визит, который Майя собиралась осуществить — Соня и Витор. И они побывали у них почти сразу. Как они отреагировали на новость? Наверное, так, как это должна была сделать сама Майя, они были счастливы, совершенно искренне, без задней мысли, в отличие от будущей мамы, у которой все чаще возникал вопрос, каким же родится ее ребенок?
А уже вечером чете Мэйденстеров предстояло впервые выйти в свет как мужу и жене.
Слухи добрались из поместья до столицы очень быстро. Как Майя узнала из ненавязчивого замечания Дэррека, об их свадьбе напечатали в газете, подтвердив кажущиеся всем совершенно бредовые россказни. А значит, анонсированное Линдой появление Дэррека должно было стать залогом аншлага на мероприятии.
— Ты готова? — Дэррек подошел сзади, обнимая, положил руки на пока что только ощутимый, но практически невидимый живот.
Майя нервничала, очень. Выбирала наряд дольше, чем когда-либо. Перед ней стояла невозможная задача — ей нужно было выглядеть соответствующе мужу. А это, как оказалось, невозможно. Слишком бледна, слишком сера, сливается, снова бледна. Она сменила десяток платьев и уже начала мерить заново, когда отчаялась окончательно. Раньше ее хотя бы нельзя было упрекнуть в плохой фигуре, а теперь, скрывая беременность, пришлось забыть даже об этом единственном плюсе. Дэррек бы спросил, зачем скрывать? А она уже предчувствовала и без того достаточное количество оценивающих взглядов, и не хотела, чтобы оценивали еще и их не родившегося еще ребенка.
— Готова, — она остановила свой выбор на изумрудном платье с завышенной талией, достаточно открытым декольте и рукавами в три четверти. На шею она впервые надела один из десятка подарков мужа — изумрудное колье из белого золота, кованного необычными завитушками, увенчанными мелкой россыпью камней, и такие же сережки.
*****
Они немного опоздали, большинство приглашенных были уже тут. На входе их встречали обе сестры его светлости. Вдовствующая герцогиня поручила младшую опеке опытной старшей, а впоследствии обе были в выигрыше. Старшая — зарабатывала баллы доверия матери, а младшая — получала полную свободу действий.
Им Дэррек еще не сообщал радостную новость, оставляя право решать, когда пора это делать — за Майей. А она пока не хотела. В зале было очень людно. А значит, и душно. Как только они оказались в помещении, Майя чуть сильнее сжала руку мужа, прося поделиться силами. И он не подвел.