– У меня не было другого выхода, – беспомощно сказала она. – Я же не могла не запереть дверь.
– А, по-моему, был, – с жесткостью в голосе изрек Альварес. – Ты могла честно сказать мне про то, что услышала мой разговор с отцом, а не сбегать украдкой, пока меня не было дома. Мы могли бы вместе обсудить ситуацию.
– После того, что я услышала, мне больше не хотелось с тобой разговаривать, – тихо пробормотала девушка. – Потом, ты не выражал никакого стремления обсуждать свои личные дела. – Злость у нее прошла, и наступила ужасная слабость. Теперь она понимала, что на самолет уже вряд ли успеет, а желание разбираться с Джеффри почему-то совершенно улетучилось. Ей опять ужасно захотелось спать.
– Значит, тебе не интересно, что я хотел тебе сказать тем вечером, когда пригласил в ресторан? – спросил Джеффри.
В его голосе тоже прозвучала усталость.
– Наверное, нет, – ответила Сильвия, закрывая глаза. – На самолет, как я понимаю, я уже опаздываю. Но, думаю, мне все же стоит попытаться. Надо же как-то потом оправдываться перед властями из-за просроченной визы.
Ее спутник некоторое время ничего не отвечал. Потом он вздохнул и проговорил:
– Знаешь, мы уже потратили столько времени, может, ты согласишься подождать еще пять минут?
– Пожалуйста, – равнодушно пожала плечами Сильвия. – Хозяин – барин. Без твоей помощи я все равно, видимо, не доберусь до столицы.
– Скажи, пожалуйста, – неуверенным голосом начал Джеффри, – это тебе ничего не напоминает? – Он извлек из кармана брюк маленькую синюю бархатную коробочку и показал ее девушке.
Та нехотя повернула голову и сказала:
– Мне это напоминает футляр для драгоценностей.
– А если заглянуть внутрь?
– Зачем? – пожала она плечами.
– Хотя бы для того, что бы увидеть содержимое.
Сильвия опять пожала плечами, взяла коробочку в руки и открыла ее. На голубой шелковой подкладке лежало кольцо из светло-желтого, почти белого золота. В центре был вделан довольно большой выпуклый синий камень округлой формы, а вокруг него, образуя сверкающую кайму на золотой «тарелочке», блестели маленькие бриллиантовые искорки. У девушки на миг сбилось дыхание: она вспомнила то раннее утро на теплоходе, их разговор на палубе.
– Значит, это и есть сапфир, – сказала она тихо. – Очень красивый.
– А если примерить? – вкрадчиво произнес Альварес.
– Зачем? – опять заупрямилась Сильвия.
– Чтобы убедиться, что оно тебе по размеру.
– Джеффри, я в любом случае не приму от тебя такого подарка. Даже как компенсацию за моральный ущерб, – решительно произнесла девушка, протягивая драгоценность обратно.
Но он только сжал ее пальцы, держащие коробочку.
– Сильвия, пожалуйста, – сказал он просительно, но очень твердо.
– Ну хорошо, я его примерю, – согласилась она, – но потом ты возьмешь его обратно.
Девушка вынула перстень из коробки и попыталась надеть его на указательный палец.
– Видишь, не налезает, – сказала она облегченно.
– А на другой? Дай-ка я сам попробую. – Джеффри взял кольцо и ловко надел его на безымянный палец ее правой руки. – По-моему, сидит как влитой, – удовлетворенно произнес он, глядя на кисть ее руки.
– Джеффри, я все равно его не возьму, это слишком дорогой подарок, – сказала девушка, высвобождая руку из его пальцев и снимая кольцо.
– Но оно хоть тебе нравится? – с надеждой спросил молодой человек. – Ты, по-моему, его даже не разглядела.
– Нравится, – нетерпеливо заверила она.
– А ты посмотри получше, – попросил он.
Сильвия тяжело вздохнула, понимая, что чем дольше она сопротивляется, тем меньше у нее шансов успеть на рейс. Она положила кольцо на ладонь и стала его рассматривать. И вдруг, когда она повернула его под определенным углом, в темно-синей, как ночное небо, глубине сапфира загорелась серебристая звездочка. Девушка ахнула и спросила:
– Что это?
– Такой сапфир называется астериксом, – ответил Джеффри. – Мне предлагали много разных, но когда я увидел этот, то понял, что именно он должен принадлежать девушке со звезды.
Сильвия поднесла перстень к самым глазам и стала завороженно следить, как в бархатно-синем океане то исчезает, то опять появляется, разбрасывая лучи, прекрасная и загадочная мерцающая звезда. Тут она случайно заметила, что на широком внутреннем ободке очень мелким шрифтом выгравирована в две строчки какая-то надпись. Она прищурилась и с трудом разобрала: «Сильвии, любимой дочери звезд, в день помолвки». И дата: 20.04.69. Их последний день в Нью-Йорке.
– Как это, помолвки? – непонимающе спросила она. – Ведь у нас с тобой был уже медовый месяц. Какая же может быть помолвка в конце свадебного путешествия?
– У некоторых людей может, особенно если они такие сумасшедшие, как одни наши общие знакомые, – проворчал Джеффри.
– Но я не понимаю, такого в нашей игре запланировано не было, – сказала Сильвия, обдумывая, в каком смысле было употреблено слово «любимой».
– Я хотел сделать тебе сюрприз, – поджав губы, объяснил молодой человек. – А ты взяла и сбежала. Я, между прочим, очень обиделся. И я даже не знаю, чем ты сможешь возместить мне моральный ущерб. Разве тем, что согласишься сейчас, а не два с лишним месяца назад.
– Соглашусь на что? – шепотом спросила девушка.
– Выйти за меня замуж, разумеется. Чего ради я стал бы дарить тебе кольцо, где сообщается о твоей помолвке?
11
Наступила тишина, нарушаемая только шумом шоссе за окном. Девушке вдруг стало невыносимо жарко, и она машинально расстегнула две верхних пуговицы на своем жакете.
– У тебя нет чего-нибудь попить? – спросила она хрипло. – У меня совершенно в горле пересохло.
Джеффри молча протянул ей фляжку с водой. Она, разумеется, оказалась отвратительно теплой, но Сильвия с облегчением сделала два больших глотка.
– Но, подожди, как я могу выйти за тебя замуж, если ты женат? – тупо спросила она. – Или тебе одной жены мало? Я понимаю, что мы в исламской стране, но я-то не мусульманка.
– А кто тебе сказал, что я женат? – осведомился Альварес.
– Но я же сама слышала!
– Ты слышала только о том, что готовится свадьба. Но ты же не присутствовала на ней. Почему ты думаешь, что она состоялась?
– А она не состоялась? – так же тупо спросила девушка.
– Она не состоялась по причине подлого побега невесты. Надо сказать, ты поставила меня в совершенно идиотское положение перед отцом. Я неожиданно разрываю помолвку с одной женщиной и сообщаю, что собираюсь жениться на другой, а эта другая вдруг покидает меня без объяснения причин, как только я собрался сделать ей предложение. Папа был просто вне себя. Ему же пришлось из-за меня поссориться с отцом той девушки, которую он выбрал мне в жены. Он потом неделю со мной не разговаривал, а, смягчившись, дал мне всего три месяца на решение наших с тобой проблем личного характера. И срок, между прочим, истекает примерно через две недели. Так что лучше соглашайся скорее, а то он мне еще кого-нибудь подберет.
Сильвия некоторое время молча переваривала всю эту информацию, а потом спросила не очень уверенно:
– Значит, ты меня любишь?
– Я тебя ненавижу, – отозвался Джеффри, снова с нежностью надевая кольцо ей на палец. – Меня по твоей милости уже два с лишним месяца преследуют кошмары, что ты выходишь замуж за другого. Причем этот другой всякий раз разный. Господи, кого там только не было: испанцы, французы, итальянцы. Только вот грека еще не случалось.
– Так мы же до Греции так и не доехали, – заметила девушка. И неожиданно для себя громко рассмеялась.
Джеффри несколько секунд смотрел на нее, а потом тоже засмеялся. В следующую минуту они оба уже хохотали до слез, обнимая друг друга. Сильвия то прижималась лбом к его плечу и колотила ему по спине кулачками, то просто ерошила его волосы руками. Наконец они насмеялись вдоволь и, не разжимая объятий, взглянули друг другу в глаза. А затем начали медленно и сосредоточенно целоваться.