– А твои родители?
– Мой отец был летчиком-испытателем и погиб, когда мне едва исполнилось четыре года, так что я его толком не помню. Я осталась с мамой. Она скоро опять вышла замуж, но отчим мне никогда не казался близким человеком, хотя отношения у нас всегда были прекрасные. Потом у них родились дети, целых трое, так что мама больше не могла уделять мне много времени. Поэтому я так спокойно после школы уехала в Нью-Йорк. Хотя она, конечно, обо мне заботилась. Она до сих пор как-то слишком за меня беспокоится. По-моему, маме все еще немного стыдно передо мной за то, что она вышла замуж через два года после папиной смерти, хотя я ее нисколько и не осуждала.
А вот мой дед, мамин отец, был очень интересным, и, наверное, самым близким мне человеком. Он был востоковедом, много путешествовал, несколько раз ездил в Египет. Когда я была еще совсем маленькой, сразу после маминого второго брака, я часто у него подолгу жила, и он мне очень много рассказывал. Наверное, у меня от него эта страсть к приключениям. Он неплохо говорил по-арабски, даже немножко учил меня. У нас с ним были прекрасные отношения, мы почему-то друг в друге души не чаяли, так что дед фактически заменил мне отца. Для меня не было лучшего развлечения, чем слушать его рассказы. А какая у него была коллекция восточных редкостей! Правда, он завещал ее музею… В общем, когда он умер, мне его ужасно не хватало, поэтому я сама стала читать книги о Египте и решила, что когда вырасту, выучу арабский и обязательно съезжу в эту страну. Впрочем, я была совсем не против побывать и в других восточных странах, – добавила Сильвия, чтобы не обижать Джеффри.
– Понятно, – отозвался тот. – А я все гадал, почему ты учила арабский язык. Все-таки не слишком банальное развлечение для самой обычной американской девушки. Ладно, это я понял. А теперь я хочу услышать поподробнее о том, как ты родилась.
– А что я могу тебе рассказать? – удивилась Сильвия. – Ты думаешь, я помню момент своего рождения?
– Да, действительно, ты вряд ли это помнишь, – согласился Джеф. – Хорошо, придется расспрашивать твою маму. Я уверен, что если она немного напряжет свою память, то вспомнит, как однажды ночью нашла тебя где-нибудь в поле. А неподалеку, вероятно, валялись какие-то загадочные дымящиеся обломки.
– Что за чушь? – пробормотала девушка. – Судя по моей метрике, я родилась в Джонстауне, думаю, в обычном родильном доме.
– Но ты же сама говорила, что не помнишь момента своего рождения. Обычно люди себя помнят лет с двух-трех. Но неужели тебе никогда не снились сны про какие-нибудь далекие миры? Ты никогда не думала, что ты откуда-нибудь не отсюда?
– Ну, я думаю, такие сны иногда всем снятся, – с сомнением протянула девушка.
– Да никому они просто так не снятся, радость моя, – негромко воскликнул молодой человек, сжимая ее плечи. – Я же сразу понял, что ты с Марса.
– Мне очень жаль, – отозвалась девушка, решив ему подыграть, – но вынуждена тебя разочаровать: у марсианских женщин ярко-красные волосы и бледно-желтые глаза.
– Да, тогда ты действительно не можешь быть марсианкой, – задумчиво проговорил Джеф, рассматривая ее голову. – Но ведь и волос такого цвета, как у тебя, у людей не бывает, – тут же оживился он. – И не могли же тебя случайно назвать Сильвией. Наверняка, когда тебя нашли, ты была уже не совсем младенцем и у тебя на голове уже росли эти замечательные серебристые волосы. За них ты и получила свое имя. Признавайся, откуда ты явилась в наш грешный мир? Мне не терпится это узнать.
– Это военная тайна, – отрезала Сильвия. – Слушай, а тебе что, совсем-совсем не нравятся земные девушки?
– Ну почему, – немного подумав, ответил он, – иногда ничего. Но люблю я только одну. А она – неземная.
– Ты – извращенец, – со вздохом констатировала Сильвия, стараясь не расплыться в улыбке. Ведь на самом деле это, хоть и косвенное, но вполне ясное признание в любви заставило ее сердце устроить радостный первобытный танец. – И ты думаешь, я поверю, что в таком возрасте ты в первый раз влюбился?
– Если быть абсолютно точным, то во второй.
– А почему же ты на ней не женился? – спросила Сильвия слегка дрогнувшим голосом. Ее сердце моментально перестало танцевать и замерло от неожиданного беспокойства.
– Она как-то не выразила желания, – насупившись, не сразу ответил Джеффри.
– Господи, неужели она тебе отказала? – недоверчиво воскликнула Сильвия. – Поверить не могу.
– Мне приятно твое искреннее удивление, – заметил молодой человек. – Ну, она не то чтобы мне отказала. В просторечии это называется словом «послала». Впрочем, в пятнадцать лет мало кто думает о браке. Мне тогда это, честно говоря, в голову не приходило.
– А-а-а, – протянула девушка, совершенно успокаиваясь, – тогда понятно.
– Ладно, – сказал Джеф. – Это все дела давно минувших дней. Я бы хотел сейчас говорить о моей любимой женщине. Тебе еще есть, что мне сказать?
– Ну… – замялась Сильвия, – я, видишь ли, не обладаю таким даром красноречия, как ты, да и адвокатской практики у меня никогда не было…
– Тогда говори коротко и по существу, – посоветовал Джеффри.
– По существу? – переспросила она. Потом немного подумала и сказала: – Я тебя люблю. Это по существу?
– По самому, что ни на есть, – радостно проворковал молодой человек, все-таки затаскивая ее к себе на колени. – А теперь, драгоценность моя, прежде чем ты наконец поцелуешь меня своим волшебным поцелуем и мы отправимся туда, откуда ты, на мое счастье, свалилась, я хочу узнать еще одну страшную тайну.
– Какую? – уже устало пробормотала Сильвия.
Все-таки слишком болтливый муж – это ужасно.
– Куда ты хочешь поехать в свадебное путешествие? – прошептал ей Джеффри в самое ухо.
– А-а! – рассмеялась девушка, прижимаясь носом к его щеке, – ну это же так просто! Неужели ты не догадываешься?
– В Египет? – предположил молодой человек.
– М-м-м, Египет – это, конечно, замечательно. Но он может и подождать. – И чтобы дальше не тянуть, она проговорила: – Разумеется, в Грецию. Должна же я все-таки увидеть Афины и острова Эгейского моря.
– Ну, естественно, – пробормотал Джеф. – Калос арисате стын Элада!
– Боже, это еще что за белиберда! – схватилась за голову Сильвия, понимая, что до поцелуя дело дойдет только в следующем году.
– «Добро пожаловать в Грецию!» – пожал он плечами.
– Значит, ты еще и по-гречески говоришь?
– Да нет, специально для тебя выучил одну фразу. Наконец-то пригодилась. Знаешь…
– Знаешь что, радость моя! – воскликнула Сильвия, окончательно убедившись, что сегодня он замолкать не собирается. – Для мужчины ты как-то непозволительно болтлив!
И, чтобы не дать Джеффри возможность ухватиться за эту тему, просто зажала ему рот поцелуем.
И, как ни странно, ей тут же действительно показалось, что они куда-то летят. По крайней мере, у нее слегка заложило уши: их самолет как раз начал заходить на посадку над Азорскими островами с целью дозаправки. Но девушка не слышала ни объявления, ни просьбы пристегнуть ремни, потому что весь мир сейчас сосредоточился для нее в одном его счастливом лице.
– Правда, летим, – восторженно прошептала она, оторвавшись от его губ, чтобы перевести дыхание.
– Скорее, уже садимся, – отозвался Джеффри. – И хотя я уверен, что нас в любом случае возьмут живыми на небо, пристегнуться не мешает. – И, поудобнее устроив девушку у себя на коленях, стал спокойно застегивать на них обоих ремень безопасности.
Но здесь, дорогой читатель, мы вынуждены оставить наших героев, потому что существуют такие моменты, когда люди должны быть только вдвоем.