Кеоле повезло с хозяевами, если, конечно, неволю вообще можно считать везением. Как бы то ни было, хозяйская дочь относилась к ней как к любимой игрушке, всяческие балуя и никому не позволяя обижать. Если бы ей пришло в голову снять с Кеолы рабскую цепь, возможно, они смогли бы стать настоящими подругами. Но вместо этого она вышла замуж, а сами хозяева в голодный год сбыли Кеолу с рук за бесценок, не побрезговал кровавыми рольдингами братьев-живодеров.
Так Кеола оказалась в общей клетке. Вряд ли у нее был хоть малейший повод любить людей, но, по ее словам, они поступали лучше, чем она от них ожидала, в отличие от драконов. И Кедде с сожалением вынужден был с ней согласиться.
Армелонский градоначальник предложил кров всем спасенным драконышам, но большинство из них, поправив здоровье, предпочли вернуться в Долину. Остались лишь Кедде с Кеолой, принявшие приглашение Нетелл остановиться у нее. Сразу несколько причин склонило их к такому решению. Во-первых, от женщины, воспитывающей дракона, они не ждали подлостей. Во-вторых, жить она собиралась на самом краю Армелона, а это значило, что ребятам не пришлось бы каждый день сталкиваться с людьми, к которым ни Кедде, ни тем более Кеола покуда не прониклись нежными чувствами. В-третьих, Нетелл, несмотря на самостоятельность, требовалась ощутимая помощь по дому, и это было неплохим поводом остаться у новой знакомой.
Это уже потом Кедде узнал, с чьей легкой руки чуть не угробил сестру Вилхе, но бунтовать и возмущаться к тому времени было уже поздно: они с Кеолой обжились в новой обители, привыкли к Джемме и ее матери и, наверное, почувствовали себя людьми в достаточной степени, чтобы больше не мечтать о Долине.
У Кеолы были ярко-алые волосы и будто подведенные по контуру голубые глаза. Когда она впервые посмотрела на Кедде, он забыл собственное имя. Разве мог он оставить ее одну хоть в человеческом, хоть в драконьем обличии? Даже если она ненавидела его, как всех сородичей.
Однажды Джемма спросила, почему Кеола не желает оборачиваться ящером. Не у нее спросила, а у Кедде, и именно ему пришлось объяснять, какую боль может причинить предательство близких. И тогда Джемма задала вопрос, который мучал Кедде и по сей день: почему драконы не спасают своих детей? Ведь не могут же они не знать, как потом люди обходятся с пойманными драконышами — их детенышами! Но ни разу за тринадцать лет, проведенных в Долине, Кедде не слышал, чтобы взрослые собрались на выручку. Например, когда Кеола пропала — а Кедде был с ней шапочно знаком еще до встречи в человеческом плену, — никто не кинулся ее спасать, и Кедде тогда воспринял это как данность. Кеола вдруг стала ему совершенно безразлична — как отрезанный ломоть, как… Ну, как человек, что ли. Драконам были не интересны люди. А вот людям, как оказалось, вовсе не так не интересны драконы.
Когда Вилхе — сердито и словно смущенно — рассказал Кедде о своей затее спасения плененных драконышей, Кедде посмотрел на него так, словно всю Божественную Триаду враз увидел.
— Зачем тебе? — только и смог выговорить он. Вилхе нахмурился и отвернулся, как будто Кедде о чем-то стыдном у него поинтересовался.
— Я просил у Энды справедливости, но он сказал, что только люди способны ее восстановить, — заявил он, повергнув Кедде в состояние еще большего изумления. — Я долго думал, что могу сделать…
— Ты с Эндой разговаривал?! — оборвал его Кедде, не слушая дальше. — Ты что, с богами встречался? Или заливаешь?
Теперь уже Вилхе с удивлением повел плечами.
— Ну да, они же после вашей с Дарре битвы наведывались в Армелон, — напомнил он и только тут понял, почему Кедде не знает об этом. Сконфузился. — Извини, тебе не до того тогда было, разумеется…
— То есть я без сознания провалялся и такое действо пропустил? — разочарованно воскликнул Кедде. — Вот же невезуха! Раз жизни настоящие боги нам, смертным, показались, а я и то продрых! Как всегда, самое интересное мимо меня…
— Они уже дважды у нас были, — улыбнулся Вилхе, желая остудить пыл товарища, но в итоге потряс того еще сильнее. — Первый раз — когда папа Армелон от кочевников спас и в человека превратился, но я тогда еще не родился. А нынче… наверное, чтобы Айлин нам возвратить. Ну и… поругаться немного, что мы неправильно их понимаем.
— Кто бы сомневался! — фыркнул Кедде и вернулся к первоначальной теме разговора. — Говоришь, придумал, как мир справедливее сделать?
— Как помочь таким, как Дарре, — неожиданно угрюмо отозвался Вилхе, и Кедде, вспомнив про отрезанные крылья, прикусил язык. — Пока градоначальник закон о запрете пленения драконьих детенышей повсеместно пропихнуть сможет, сколько еще ребят пострадает? Даже если хоть одного удастся спасти…