–– Малокостова, потерявшего паспорт, нашли?
–– Ищем-с. Соседи говорят, что уехал на заработки.
–– Ладно, пока отложим на «подумать», – перевела разговор Лариса. – Что у нас по Далматову?
–– Пустился в бега Далматов, – расстроенно буркнул Звонарёв. – На моё предложение побеседовать в интимной обстановке ответил невежливо и, сославшись на мигрень, на рандеву не явился. Дома его нет, на работе не видели.
–– Какие меры приняты?
–– Аэропорта и железные дороги перекрыты, объявлена операция «Перехват», зарубежные посольства…
–– Прекрати идиотничать, – раздражённо стукнула ладонью по столу Лариса.
–– Извини. Пока только установили наблюдение за женой и секретаршей. На вторую возлагаю больше надежд, чем на жену. Что-то в её поведении подсказывает, что неровно дышит юная Маша в сторону шефа. Время покажет, которая из курочек бросится защищать это яичко Фаберже.
***
Маша переложила пакет с продуктами в другую руку и, достав ключ, отключила сигнализацию. «Пежо 206», приветливо моргнув фарами, поднял крышку багажника и принял поклажу. Закрыв багажник, Маша несколько минут постояла, подставив лицо заходящему вечернему солнцу. Кажется, ничего не забыла: пара телячьих отбивных, картошка фри, салат из морепродуктов, кусок торта бисквитного, хорошо пропитанного и шоколадка с орехами. Воды «Ланжерон» не было, пришлось взять «Фонт Белья» и бутылка вина на её вкус. Всё то, что входило в «Долматовский антикризисный набор». В элитном кругу города Далматова знали, как аристократа с безупречной родословной. И только очень узкий круг родственников и друзей знал другого Далматова: мальчишку-хулигана, выросшего на окраине Краснореченска и с детства научившегося зубами и кулаками добиваться поставленной цели.
Запив белым вином омара, Далматов, хватал Машу за руку и нёсся в недорогой ресторан. Развязав тугую «бабочку», он ещё раз перечитывал только что подписанный контракт и заказывал «антикризисный набор». Поглощая хорошо прожаренное мясо, констатировал: «Парня, выросшего на куче дерьма, лангустами не накормишь».
«Дома нет, на работе не появлялся. Значит залёг на дно», устало вздохнула Маша, выводя машину на переполненный проспект.
Открыв дверь своим ключом, она зашла в пустую квартиру и в тот же момент ухо уловило еле слышный глухой хлопок. Крошки чипсов на кухонном столе подтвердили её предположения. Поставив на стул сумки, она прошла в небольшую уютную комнату. Маленький ключ послушно повернулся, дверца бара бесшумно открылась. Бутылка коньяка стояла почти пустая Взяв двумя пальцами горлышко квадратной ёмкости, Маша нарочито громко прошла на кухню и выбросила её в мусорное ведро. Открыв посудомоечную машину, восторженно покачала головой. Машинка оказалась пуста. Вернувшись в зал, Маша распахнула стеклянные створки шкафчика, внимательно осмотрела посуду и довольно улыбнулась. Высохшие потёки на одной из рюмок ясно дали понять, что мыли рюмку вручную. Это что же должно было случиться, чтобы Далматов так шифровался?
Снова открыв бар, Маша достала бутылку «Бейлиса», бросила на дно стакана несколько кубиков льда и приготовив напиток, села на диван. Ждать пришлось недолго. Паркетные панели бесшумно поднялись и из тёмного прохладного подвала поднялся Виталий Далматов. Ни слова не говоря, мужчина сел на пол напротив Маши, опёршись спиной о стену. Молчание затягивалось.
–– За тобой никто не следил? – наконец спросил мужчина
–– За мной всегда кто-то следит, – буркнула Маша, поднимаясь и проходя на кухню.
Тяжёлый ковёр снова издал характерный хлопок, пряча от посторонних глаз и без того незаметный люк. Несколько лет назад Наташа, бывшая секретарша Далматова, хохотала, обозревая подобные меры предосторожности. Но Далматов знал, что тыл должен быть прочно прикрыт и, как бы не идеален был план А, план В всегда должен быть в стадии абсолютной готовности.
Сервировав стол, Маша искоса наблюдала с какой жадностью Далматов набросился на еду. Пожалуй, за год их знакомства, это был первый случай, когда мужчина находится в таком жалком, подавленном состоянии. Волна любви и жалости затопила её сердце. Сделав несколько шагов. Маша обняла голову Далматова.