Никита прошёл на кухню и, открыв холодильник, положил внутрь бутылку шампанского. Подойдя к окну, он прислонился лбом к тёплому стеклу. Словно и не было этих двадцати пяти лет, словно он снова всё тот же глупый романтик, насмотревшийся «Офицеров» и «Резидентов» и тупо верящий, что только армия может превратить парня в настоящего мужчину. С потемневшего неба маленьким фугасом слетела звезда. Никита грустно улыбнулся. Загадывать желания он никогда не умел, вернее, так и не научился быстро формулировать то, чего хочет. Да и не верил, что кто-то выполнит его обязанности. Только он и его верные друзья способны довести начатое до конца и поставить точку в преступлении, которому нет наказания ни в одном уголовном кодексе.
ЧАСТЬ 2
1987-1988 год.
Пожилой врач в очках с толстыми линзами недовольно изучал медицинскую карточку. Закончив, он прошёлся цепким взглядом по фигуре стоявшего напротив паренька и раздражённо покачал головой.
–– Что вы мне рассказываете про гормональный рост? Дело ведь не в весе. Дело в том, что на фотографии совершенно другой мальчик. Уходите, молодой человек и пусть придёт настоящий Гребенюк, иначе у него будут проблемы.
Никита тряхнул чёлкой, закрывающей половину лица и, сжав губы, по-военному чётко выпалил:
–– Подпишите лист медосмотра и поставьте дату.
–– Зачем? – удивился врач, поправляя на носу тяжёлую оправу.
–– Чтобы в следующий раз, когда мне придёт повестка, я мог сослаться на то, что именно вы не дали мне возможность пройти медкомиссию. Потому что в следующий раз всё равно приду я и никакого другого «я», кроме «я», который стоит перед вами у меня нет.
–– Бред, – раздражённо буркнул врач и, подняв трубку, набрал внутренний номер. – Товарищ подполковник, у нас возникла проблема.
Несколько минут он витиевато вводил начальство в курс дела. Дёрнув рукой, растерянно убрал трубку от уха. Никита понимающе отвёл глаза в сторону, слушая заполнивший помещение ор:
–– Сколько призывников по списку? Сто пятьдесят восемь? Сколько в наличии? Сто пятьдесят восемь? Где проблема?
Зудящий писк оповестил, что разговор окончен. Врач медленно налился кровью, положил трубку на место и размашисто расписался. Швырнув Никите лист медосмотра, он с издевательской улыбкой прокомментировал:
–– Ну что ж, очень хочется Родине послужить? Вперёд. Здоровье отменное. Думаю, в Афганистане ваш пыл быстро поутихнет.
Подхватив на лету документ, Никита облегчённо вздохнул. Мечта превращалась в реальность. Формальности пройдены и уже через несколько недель поезд унесёт его выполнять «интернациональный долг». В районе сердца ёкнуло, но Никита со свойственным юности безразличием, не обратил на это никакого внимания.
Полгода в учебке в Пржевальске пролетели, как один день. Слушая, как кряхтит и жалуется на жизнь бегущий сзади Виталик Далматов, Никита искренне не понимал нового друга. Ну как можно не любить ранние подъёмы? А пробежки, сдача нормативов? Всё было именно так, как он мечтал. Разве могли какие-то мелкие проблемы, типа постоянных слипшихся макарон на обед, заставить его пожалеть о принятом решении.
***
Из-за высоких вершин медленно поднималось солнце. Никита восторженно задрал голову и долго рассматривал особую красоту афганский гор. Когда-то он ездил с дедушкой в Карпаты и после этого пренебрежительно рассуждал в компании друзей, что все горы одинаковы. Но горы Афганистана оказались совершенно другими. Они пугали и завораживали одновременно. Колючие выступы с коричневыми пучками неизвестной растительности, словно предупреждали о суровом характере, как гор, так и тех, кто здесь живёт. «Урал» трясло и ребята хватались за деревянные скамейки, стараясь не слететь на пол на очередном повороте. Виталик, как всегда, жаловался на неустроенность, но сейчас в его тоне Никита заметил нечто новое. Повернувшись, он увидел глаза Виталика. В них был страх.