–– Декарт – это тот, о ком я подумал?
–– Не пугай меня Вовка. Ты умеешь думать?
–– Хорошо, Декарта проехали, – хохотнул Володя, облизывая потрескавшиеся губы. – Только скажи мне, Грыня, почему так получается, что ты учился в школе, и я учился в школе, но ты знаешь, кто такой Декарт, а я нет?
Никита расстроенно поморщился. Уже не первый раз Володя намекал, что липовая биография даёт сбой. И уже не первый раз Никита задумывался, что надо всё честно рассказать ребятам. Надо. Но в следующий раз.
–– У нас в кабинете математики висел портрет Декарта. Он там на бабу похож. Волосы до плеч, воротничок прикольный. Вот и запомнил. А ты к чему про математику вспомнил?
–– Просто подумал, под каким углом сейчас мы поднимаемся?
–– Градусов сорок пять, наверное. А что?
Внезапно металлический грохот покатился вниз, перескакивая с одного камня на другой. Автоматически Никита шлёпнулся на землю и отполз за ближайший выступ. Глядя на свернувшегося на горной тропинке Володю, он, выхватил из-за спины автомат. Сжимая голову руками, Володя сидел на земле, раскачиваясь из стороны в сторону.
–– Ранен? – испуганно прошептал Никита, подползая к другу.
–– Голова, – процедил Володя сквозь зубы.
Трясущимися руками Никита намочил форменную кепку. Натянув её на голову Володи, он старался одновременно следить и за горами, и за состоянием друга.
–– Чёрт знает, что такое, – смущённо улыбнулся «Брат один». – Совсем тургеневской барышней становлюсь, начинают мигрени мучать,
Володя попытался подняться, но покачнулся и снова опустился на прежнее место.
–– Опять голова?
–– Нет, – растерянно прошептал Володя. – Просто плохо.
–– Тошнит? Голова кружится?
–– Нет, Гришка, – Володя потёр грудь в области сердца и прошептал: – Что-то плохо, а что, не могу понять. Сердце. Только оно не болит, а ноет. У тебя такое бывает?
–– Нет, – удивлённо пожал плечами Никита.
Доведя Володю до санчасти, Никита сдал сопротивляющегося друга доктору и снова вышел в закипающую духоту. Неожиданно дикий вопль прорезал тишину. Тренировавшиеся у санчасти ребята автоматически шлёпнулись на землю, разглядывая окрестности. Вой не прекращался. Переплетаясь с жуткими всхлипываниями, сопением, он пугал и завораживал одновременно. Медленно поднимаясь с земли, ребята переглядывались, ища глазами источник звука.
Выбежавшего из-за скалы парня узнали не сразу. Грязный, оборванный, он с трудом перебирал заплетающимися ногами. Тяжёлый кирзовый сапог, словно не поспевая за своим хозяином, глухо падал на землю то носком вправо, то влево. Вторая нога, чёрная от крови, была без сапога. Пыльная штанина монтылялась вокруг раненой стопы и казалось, сошла с полотен американских чёрно-белых триллеров. Никита даже перевёл взгляд на скалу, из-за которой выбежал парень. Наверное, ещё секунда и оттуда выскочит как минимум монстр с окровавленной пастью. Но никто никого не преследовал. Подняв перекошенное лицо, бегущий парень остановился и резко упал, уткнувшись лицом в дорожную пыль. Виталик Далматов.
Растерянно озираясь, Никита наблюдал, как все дружно кинулись навстречу Далматову. Крик снова трансформировался в глухой, протяжный вой. Опустив голову, Виталик тёрся лбом о сухую потрескавшуюся землю. Кровавые полосы, смешиваясь с коричневой пылью, оставляли на дороге мистические разводы, складывались в коричнево-красный жуткий орнамент. Постепенно вой ослабел. Далматов завалился на бок, подтягивая ноги к животу. Эта «поза эмбриона» сразу рассказала Никите, что случилось что-то непоправимое. Когда человек, поняв, что обратного пути нет, пытается спрятаться от действительности, закрыться от жестокости жизни, уйти назад, туда, где был защищён.
–– Что случилось? – неслось со всех сторон.
–– Валерка, – прошептал Виталик, глядя бессмысленными глазами вдаль.
–– Где? – сухо задал вопрос Никита.
Что случилось с Валеркой, он и без слов понял.
Дальнейшие события Никита видел, словно со стороны. И как загружались в БМП, и как летели к шестому блокпосту, и как переносили искалеченное тело Валеры, молясь, чтобы боевики не начали обстрел, так как почти все ребята оказались за территорией базы без оружия.
Потом было самое страшное: из санчасти вышел Володя. Увидев тело брата, распластавшееся на сожжённой траве, парень медленно пошёл в его сторону. Остановившись в нескольких шагах, он тихо позвал:
–– Валерка. Вставай, придурок.
Жалобно обведя глазами поникшие лица столпившихся ребят, Володя наконец, осознал, что случилось и кинулся к брату.
–– Валерка, вставай. Что я мамке скажу?