Люсьен выдавил улыбку.
— Поздравляю. Вас долго не будет?
— Пару недель. Мы арендовали виллу в Испании. Агентство пришлет замену. И я заполнила ваш морозильник. Все помечено. Я прикрепила список к верхней части морозильника. Просто достаньте утром то, что хотите съесть, и следуйте инструкциям на крышке. Вы и не заметите, что меня нет.
— Вы недооцениваете себя, миссис Лейси.
Надеюсь, вы прекрасно проведете время.
Ручей, протекавший в нижней части Орчард Энд, был небольшим, его воды искрились в утреннем свете, когда Жимми шла по тропинке. Она планировала оставить свое мирное подношение на заднем крыльце соседнего коттеджа.
Она не ходила этим путем с тех пор, как вернулась домой, и сейчас с любопытством смотрела по сторонам. Форель поднималась, чтобы поклевать тысячи только что вылупившихся поденок — признак того, что ручей в хорошем состоянии.
Чего нельзя сказать о старом лодочном домике.
Это было солидное двухэтажное деревянное здание, некогда бледно-голубого цвета. Ныне выцветшая краска отслаивалась полосами, стекла кое-где были треснуты. Потрясенная разрушением, она поднялась по ступенькам на широкую веранду, чтобы лучше рассмотреть все. Когда она была ребенком, здесь качались на волнах плоскодонки, гребные лодки и изящный катер-слиппер, теперь же на причале царило запустение.
— Мисс Роуз? Чем обязан на этот раз? Случилась еще какая-нибудь ужасная катастрофа?
Жимми, погруженная в свои мысли, едва не вскрикнула от неожиданности и повернулась лицом к Люсьену.
— Пока ничего не случилось.
Слишком быстро повернулась.
Мир закружился вокруг нее, она попыталась ухватиться за перила, чтобы удержать равновесие. И ей почти это удалось. Раздался треск. Это сломалась доска, на которой она стояла. Словно в замедленной съемке, девушка наблюдала, как ее правая нога провалилась в дыру. В панике размахивая руками, она выпустила корзинку, и спелая клубника рассыпалась по веранде. По телу пробежала дрожь, нога ударилась о рыхлый гравий и заскользила вперед.
В этот момент она проиграла борьбу с гравитацией и упала навзничь. Сначала ушибла плечи, потом откинулась назад голова, ударившись о пол веранды. Задыхаясь, Жимми подумала, что все кончено, но вес тела тащил ее вперед по гравию, пока нога не зацепилась за что-то.
Девушка ахнула от боли. На мгновение подумала, что это все, потом что-то зазубренное вонзилось ей в ногу. Она бы и закричала, если бы хватило дыхания. Предупредила бы Люсьена Грея, чтобы держался подальше. Но пол под ней задрожал, усиливая боль.
Люсьен бросился ей на помощь.
— Не двигайся! — закричал он и опустился на колени рядом.
Она закрыла глаза. Он набирал номер скорой.
— Скорая помощь! Она дышит, но упала и ударилась головой. Возможно, повредила ногу.
— В сознании?
Жимми открыла глаза.
— Да, она в сознании. Сколько тебе лет? — Он посмотрел на нее, ожидая ответа, она молчала, дрожала, у нее кружилась голова. — Она одевается по моде сороковых годов, но я думаю, ей около тридцати.
«Это моя любимая льняная рубашка, и мне двадцать девять!»
— Да, я не буду ее перемещать. — Он назвал адрес. — Скажите, чтобы подъехали к задней части дома, далее по тропинке через лес к лодочному сараю.
Объяснив диспетчеру, как их найти, он снял свитер и аккуратно подложил ей под голову.
— Они скоро будут здесь.
Его рука на мгновение задержалась на ее плече, но прежде чем она смогла набрать в грудь воздуха, чтобы поблагодарить его, он встал и пошел прочь. Каждый шаг вызывал минутную мучительную дрожь, казалось, пронзавшую каждую клеточку.
Пошел ли он встречать машину скорой помощи? Укажет на место, где она лежит, а сам вернется к своим делам? Ей пришлось крепко сжать губы, чтобы не поддаться искушению окликнуть его, умолять остаться с ней, пока не приедут парамедики.
«Двадцать минут», — сказала она себе.
«Скорой помощи» потребуется двадцать минут, чтобы прибыть из Мейбриджа. Нужно сосредоточиться на том, чтобы расслабить мышцы и дышать сквозь боль.
Она постаралась сконцентрироваться на запахе его свитера. Что это за аромат? Может быть, сандаловое дерево?
Попытка определить неуловимый запах прервалась отвратительным визгливым звуком. Мышцы, которые она с трудом расслабляла, немедленно напряглись, и ее пронзила боль.
— М-м-м…
— Держись, я сейчас вернусь.
Она замерла, едва дыша, пока не утихла боль, и очень осторожно посмотрела в ту сторону, откуда раздался его голос.
Люсьена Грея нигде не было видно, однако дверь лодочного домика, висевшая на ржавых петлях, была открыта.