– Что-то произошло с его высочеством Меллгреем?
– Нет, с его высочеством Гезалецием. Во время приватной встречи девушка попыталась уколоть принца отравленной булавкой. Когда её схватили, она рыдала и клялась, что не знала о яде, что была уверена, будто это приворотное зелье.
– Может быть, она и не лжёт.
– Может быть. Теперь уже не узнаешь. Девицу не стали сразу допрашивать с использованием сыворотки: мол, она билась в истерике, и толку, вероятно, не было бы. А вечером её нашли повесившейся в камере, либо же повешенной. Пока выяснить не удалось.
– Как это? – У Райвена округлились глаза. – В тюремных блоках везде есть видеонаблюдение и регистрация движений.
– Ни то, ни другое, ни звукозапись ничего не показали, но есть способы обойти наблюдение, Службе о них известно. Так что вероятность насильственной смерти виновницы исключать нельзя.
– Вам сообщил об этом принц?
– Нет, такие подробности, наверное, неизвестны даже Меллгрею, а сам Гезалеций мне писать бы не стал ни за что. Это письмо от Бригнола.
– Что он от вас хочет?
– Ничего. Просто сообщает. Но, судя по этому письму, он склонен мне поверить. – Кенред движением пальцев свернул экран. – Это хорошо. Значит, если я представлю доказательства, возможно, господин секретарь сможет убедить его величество… Чёрт его знает. Не представляю, чем всё закончится, но пробовать надо. Если меня уберут из списка подозреваемых, я вздохну с облегчением.
– Но чем тут помогут показания вашей пленной? Она только и сможет рассказать, что нападение было.
– Она сможет рассказать и о том, что опасность гибели была реальной, а спасение – чисто случайным, а также подтвердит, что нападали не их люди. Она расскажет о том, как именно нападали, как действовали, как выглядели, Крей это подтвердит, и сложившаяся картина покажет организацию нападения. Очевидно, что если бы нападение организовал я, то делал бы это совершенно иначе. И в этом случае в меня бы совершенно точно никто не стрелял.
– Согласен. Главное, чтоб те, кто будет разбираться с обстоятельствами, захотели в это поверить.
Кенред пожал плечами.
– Если, приняв все сведения, представитель его величества или сам его величество заартачится делать из них логичный вывод, это будет выглядеть очень уж нарочито. Тогда с самого начала не надо было соглашаться… Да, может быть, я слишком оптимистично настроен, но практика подсказывает, что просчитанный оптимизм имеет право на существование.
– Возможно, от вас потребуют и других доказательств – помимо показаний пленной женщины и солдата. Всё это нужно, чтоб как можно дальше отодвинуть вас от центра событий.
Кенред качнул головой и, дотянувшись, похлопал собеседника по плечу.
– Это, Райв, не самое страшное, поверь мне… Ладно. Передай, чтоб мне подготовили машину. Нужно возвращаться в больницу и проверить, как там идёт подготовка к допросу. Заодно передам рапорт.
5
Киру перестало беспокоить, что теперь она ещё дальше от свободы, чем когда была заперта в капонире, ведь её положили в чистую белую постель, провели быстрый осторожный осмотр, принялись ставить капельницу и пообещали, что сейчас станет вообще не больно. И да, можно будет поспать. Даже безразлично то, что у стены встал вроде бы безучастный, но неотвратимый, как рок, Крей. Зато в один момент Кира просто отключилась от реальности – и очнулась уже тогда, когда ей начали обрабатывать перелом. Врач при этом орал на Крея, что какой смысл наворачивать шины, если они ни фига не держат и за этим никто не следит, и лучше б тот, кто должен был следить, шины себе в задницу воткнул, причём прямо в упаковке – больше б было толку. Крей молчал и смотрел на врача с отвращением. Что он мог думать насчёт упрёков и лечения переломов в целом, врачу было предложено размышлять самостоятельно. Если захочется.
Кира каждую минуту ждала подвоха, но с ней, кажется, обращались как с обычной пациенткой, и даже разговаривали вполне вежливо. Единственное отличие – левая рука была пристёгнута к койке каким-то мягким, но прочным браслетом на цепочке. Измотанной женщине это было безразлично. Она спокойно уснула, как только с её ногой закончили, и проснулась от того, что Крей вдруг принялся хватать её за правую руку – бесцеремонно, но аккуратно.
– Пальцы тебе лечили? – хмуро спросил он. – Я тогда только залил, и всё.
– Наверное. – Кира, морщась, выдернула руку из ослабшей хватки. – А что?
– Мне велено проследить, чтоб ты была вылечена полностью, а я вспомнил, что забыл сказать про палец. Меня отзывали, я кое-что пропустил. Уже не болит? – Крей всё-таки настоял на своём, снова схватил её за руку и придирчиво осмотрел залитый гибким прозрачным пластиком мизинец. – Ладно. Пока сойдёт.