Так говорит Клара Ильинична, и голос ее — как ветер, перебирающий струны органа, теплый и ласковый женский голос, трогающий до глубины души. Но затем слышится голос Степана Борисовича — он смеется над психологией и слепой верой в чудеса. Как инженер, занимающийся механизмами и машинами, он точно знает, что вся эта психология — полная ерунда и томление духа. Между нами, он никогда не верил, что за этими мистическими ширмами есть что-то, кроме пережитков Средневековья. Нет-нет, Степан Борисович — сугубо практический человек, от фундамента до стропил.
Как-то поблекла, потускнела жизнь в семье Эйдельман — возможно, из-за отсутствия Лиды. Так уж получилось: в этом году не приехала Лида в Вельбовку, и Степан Борисович не скрывает причин ее отсутствия. Дело в том, что Иван Дмитриевич Бобров, тот самый, который столь зверски избил в прошлом году того глупого студента, отдыхает сейчас в Сестрорецке на берегу Финского залива, и Лида с ним.
Какое разочарование! Какой скандал и душевная травма! Бегство Лиды и стало, наверное, главной причиной ухудшения здоровья Степана Борисовича. Ведь в семье Эйдельман на нее только что не молились, а отец — в особенности. Да и воспитывалась девушка не так плохо. Степан Борисович старался оградить ее от грязи и подлостей жизни. И вот результат! Глаза бы не смотрели! Чистая деликатная девушка, обладательница тонкой музыкальной души, сбежала с каким-то Бобровым, грубым мужиком, да еще и отцом семейства! А они, родители, остались одни — старые, несчастные и больные.
И Степан Борисович разражается сильнейшим кашлем, морщится, багровеет, перегибается пополам и еще больше становится похож на старого больного еврея. В последнее время он все больше и больше открывает Вениамину свою душу, так что парень уже ощущает себя почти своим в доме профессора — настолько, что частенько остается здесь на обед. Втроем сидят они на веранде, и Вера подает на стол сладковатый борщ и вкусное душистое жаркое. И Степан Борисович говорит. Он говорит о камнях, о деревьях, о болезнях, о врачах, о средствах гигиены и особенно — о точном распорядке, в котором так остро нуждается всякий практический человек в каждую минуту своей жизни.
— Ах, помолчал бы ты хоть немного, Сема! — вздыхает Клара Ильинична. — Ведь вредны тебе эти разговоры…
Степан Борисович ненадолго замолкает. И в самом деле, ну зачем тут говорить человеку? Пусть лучше говорит лес, пусть прольют свои слова небеса, пусть шелестит шепот солнечных лучей, проникающих сквозь древесные кроны, пусть слышится из огорода безыскусная песенка хозяйской дочери Глаши:
Да, опустела жизнь Степана Борисовича, вот и приходится ему теперь топить свое несчастье в безудержном многословии. Но где найти сочувственного слушателя? Ведь Клара Ильинична не только отказывается слушать, но и пытается всячески заткнуть ему рот!
И профессор делает Вениамину предложение. Неужели нравится парню ежедневно трястись на велосипеде из Гадяча в Вельбовку и обратно? Что такого нашел он в пыльном городе, что могло бы сравниться с этим здоровым душистым воздухом, со спокойствием большого леса? На даче есть маленькая комнатка, где в прошлом году жила Лида — сейчас там спит домработница Вера, которую вполне можно вернуть на кухню…
А потому Степан Борисович предлагает Вениамину переехать до конца лета в Вельбовку, в упомянутую комнатенку. Питание Эйдельманы берут на себя, а зарплата при этом останется прежней. Из огорода снова доносится тихое пение Глаши.
— Хорошо, я подумаю, — смущенно отвечает Вениамин и садится на велосипед.
Он едет по лесной дороге, пыль и тишина стелятся под колеса. Затем Вениамин сворачивает на небольшую тропинку, углубляется в чащу и, наконец, выезжает на укромную полянку, заросшую травой и кустами. Там он ставит велосипед в тени одного из деревьев и садится на траву. Радостью и светом сияют молчаливые цветы.