Наконец она вернулась и молча остановилась в темноте у кровати, освещаемая лишь светом из бассейна. В руках она держала полотенце. Она встала позади Герберта и облизнула губы.
- Что-то ты долго.
- Нужно было много чего сделать.
- Что у тебя под полотенцем?
- Сюрприз.
Она откинула полотенце.
Дэл подпрыгнул:
- О, Боже, не надо!
- Пора, - сказала она.
Она размахнулась мясницким ножом - и ударила. Лезвие врезалось Герберту в глотку. Брызги крови полетели на Дэла. Он откатился в сторону, в то время как Элизабет нанесла второй удар.
- Боже мой! - ахнул Дэл. - Иисусе!
Он вскочил с кровати.
Элизабет, со странной улыбкой на лице, снова всадила нож в горло старика.
- Остановись. Остановись, ради Бога!
Она вытащила нож. Она тяжело дышала. Она вытерла ручку ножа полотенцем и отошла к концу кровати.
Дэл попятился.
- Нет, - пробормотал он.
- В дом ворвался злоумышленник, - сказала она, приближаясь к нему.
Волосы свисали ей на лицо, кожа была скользкой от пота.
- Взял нож из кухни. Убил бедняжку Герберта. Избил бедняжку Элизабет, а после - изнасиловал ее.
- Ты сумасшедшая!
- Да?
- Это тебе с рук не сойдет.
- Поверь мне, сойдет.
Она встала перед раздвижной дверью, преграждая ему путь.
- И ты поможешь мне в этом. Ты, мой дорогой, и есть тот самый преступник.
Дэл вытянул руку, чтобы защититься от ножа.
Элизабет тихо рассмеялась и повернула нож рукояткой к нему:
- Возьми его, - сказала она.
- Что?
- Возьми его. Не беспокойся насчет отпечатков, потом ты можешь протереть его полотенцем. А в полиции я скажу, что на тебе были перчатки.
Она пихнула нож ему в руку.
Дэл смотрел, как с лезвия капает кровь.
- Когда все закончишь, выйди на улицу и разбей стекло. Это будет выглядеть, как взлом.
- Мои… мои отпечатки пальцев тут повсюду.
- Большинство я уже удалила, - усмехнулась она. - Почему меня так долго и не было. Тем более, когда я скажу копам, что ты был в перчатках, они вряд ли станут проверять.
- О, Боже, Элизабет.
- Не волнуйся. У них никогда не падет подозрений на тебя… или на меня.
Он взяла его за руку и подвела к кровати. Села. Легла. Все еще держа его за руку, другую она стала опускать все ниже, пока лезвие ножа не коснулось ее живота.
Дэл отдернул ее руку:
- Что ты делаешь!
- Порежь меня.
- Порезать тебя?
- Все должно выглядеть натурально.
- Я не могу тебя резать!
- А ударить можешь?
- Я… я не знаю…
- Попробуй.
- Куда?
Она похлопала себя по щеке.
- Боже, Элизабет.
- Сделай это! - рявкнула она.
Забравшись на кровать, он сел прямо на нее. Положив нож на простыню, занес кулак.
- Ну же, давай.
- Я не могу.
- Ты должен.
Его рука дрожала. В конце концов, он не удержался и заплакал.
- Не проси меня об этом. Пожалуйста.
- Ну ладно.
- Прости.
- Все в порядке, дорогой. Мне кажется, сейчас я должна быть польщена, да?
- Прости.
Он слез с нее.
- Иди и оденься. А потом разбей стекло.
Он собрал свою одежду.
Элизабет схватила мясницкий нож и прижала лезвие к горлу.
- Что?!
- Ш-ш-ш-ш-ш.
Он смотрел, как лезвие скользнуло по коже, прочертив на ней кровавую полосу.
- Элизабет!
Она резанула по горлу второй раз. Затем по своей правой щеке. затем по лбу. Дэл смотрел на это, оцепенев. Она поднесла лезвие к правой груди.
- Нет!
Бросив одежду, он подбежал к ней и схватил за руку.
- Тогда ударь меня, - сказала она. - Ударь. Сделай мне больно.