Нет, - подумала она, - это не может быть сном. Пожалуйста!
Внутренний голос шептал, что это происходит на самом деле.
Она поискала глазами того, кто бросил камень.
И увидела смутный силуэт, застывший под деревом на противоположном конце поляны.
- Вы вырубили его! О, Боже, вы вырубили его! Отличный бросок!
Тень не двигалась, не отвечала.
Она отвернулась
- Нет! - закричала Джин. - Не уходите! Он очнется и убьет меня! Пожалуйста! Я прикована наручниками! Ключ у него в кармане! Умоляю, освободите меня!
Фигура, едва различимая в темноте на фоне кустов и деревьев, вновь повернулась и шагнула вперед. Потом заковыляла к костру. По ее очертаниям Джин догадалась, что ее спаситель - женщина.
Вслед за ней на поляне начали появляться и другие.
Одна вышла из-за дерева. Другая поднялась из кустов. Джин почувствовала движение справа и, посмотрев туда, увидела четвертую женщину. Услышав рычание за спиной, она обернулась и ахнула, при виде ползущего нечто. Она лишь надеялась, что ползет оно не к ней, а к Потрошителю. В свете костра макушка существа казалась черной и безволосой… неужели его скальпировали? С половины спины была содрана плоть, и, прежде чем отвернуться, Джин успела разглядеть изогнутые ребра.
Прямо перед ней стояло пять фигур, и в свете костра она могла видеть их достаточно отчетливо.
Она посмотрела на них - и вновь отключилась.
Вновь из участницы превратилась в наблюдателя.
У той, что бросила камень, на месте левого глаза зияла черная дыра, и прикованная к дереву девушка поразилась, как ей удалось так метко попасть в голову Потрошителя, имея всего лишь один глаз.
Тем более, она была мертва. Огромная связка кишок свисала из вспоротого живота, покачиваясь между ног, словно набедренная повязка индейца. От правой ноги до колена остались одни кости - работа той самой «голодной шоблы»?
Как она может ходить?
Но ведь ходит.
Как все они могут ходить?
Та, что, очевидно, была самой первой жертвой, прекрасно двигалась, вообще не имея на ногах ни клочка мяса. Должно быть, стая хорошо попировала над ней. Одна рука полностью отсутствовала. От другой осталась лишь плечевая кость. Сохранившуюся плоть покрывали трупные пятна. А сохранилось не многое. Грудная клетка была взломана справа. Слева ребра уцелели, и сквозь них проглядывали сморщенные легкие. На лице не было ни глаз, ни носа, ни губ. Казалось, она ухмыляется. Девушка, прикованная к дереву, попробовала улыбнуться в ответ, но та никак не отреагировала. Еще бы, глупенькая. Как она может видеть?
Как она может ходить?
У другой сохранились глаза. Широко раскрытые и остекленевшие. Это был очень странный взгляд.
Ах, вот оно что - у нее нет век. Потрошитель, должно быть, отрезал их. И грудь тоже. Мясистые черные круги зияли на месте грудей. Не считая истерзанного правого бока, она, казалось, избежала клыков «голодной шоблы». На ней осталась большая часть кожи, правда, скользкой и затянутой белесой слизью.
Девушка рядом с ней, напротив, была практически лишена кожи. Неужели он освежевал ее? Она вся почернела, белели лишь зубы и белки глаз, да какие-то штуковины, покрывавшие ее с ног до головы - будто ее усыпали рисом. Но рис шевелился. Рис был живой. Опарыши.
Последняя тоже была вся черная. Ее не ободрали - ее сожгли. Все ее тело покрывала черная корка, из трещин в которой стекала слизь, мерцая в свете костра. Она лишь отдаленно напоминала человека. Она казалась глиняной фигуркой, вылепленной дефективным ребенком, который забыл добавить ей пальцы на руках и ногах, грудь, нос и уши, а чтобы сделать глаза, просто провертел пальцами дырки. При движении, ее кожа похрустывала и отваливалась кусками.
Ну и компания, - подумала прикованная наручниками девушка.
Она размышляла, сохранилось ли у них достаточно разума, чтобы достать из кармана Потрошителя ключ от наручников и освободить ее.
Она сомневалась.
В самом деле, они, казалось, даже не замечают ее присутствия. Они хромали и ковыляли прямо к Потрошителю.
Его отчаянный вопль разбил иллюзию, в которой все происходило с незнакомкой. Она сопротивлялась, не желая возвращаться в реальный мир. Бесполезно. Прикованная к дереву обнаженная девушка вновь превратилась в Джин. Она почувствовала прилив ужаса и отвращения… и надежды.
Как-никак, все они были жертвами Потрошителя.