— Спасибо, — прокряхтел Рыг.
Мне бы тоже стоило сказать спасибо Джону за спасение, но… не было времени. Честно, я был поражен, что он пришёл ко мне на помощь.
— Может, не стоит уходить, а? — дрожа всем телом, спросила Катя, пока Миха рвал ветошь, обмакивая её в растительное масло.
— Предлагаешь остаться? Дожидаться возвращения Оадзь? — изумился Рыг.
— Ты же знал. Почему не сказал нам?! — выпалила Катя.
— Это легенды. Но иногда, они становятся реальностью. Я не мог знать, что вы принесли с собой то, что их оживит, — ответил Рыг.
— В смысле? Что это мы принесли? — изумился Мишка.
— Человеческие страсти и пороки, — печально ответил Рыг. — Это самая жирная пища для них. Вы их привлекли. Вы сюда изначально ехали с каким посылом? Чего хотели?
— А, значит, мы виноваты, получается? — спросил я.
— Да, — твёрдо ответил Рыг. — Но это уже не имеет никакого значения. Теперь нужно выбраться отсюда живыми.
— Я хочу домой, — простонала Катя, уткнувшись в Михину грудь.
— Офигеть, — прошептал Лысый.
— Что такое?! — буквально хором спросили мы, оглядываясь по сторонам.
— Камера снимала всё время. Всё попало в кадр, — с улыбкой идиота ответил Лысый. — Вот, посмотри! Тут тако-о-е!
— Не хочу, — отказался я. — Уже насмотрелся.
— Мы теперь точно конкурс выиграем, — сказал Лысый, широко улыбаясь.
— Ты дурак?! — всхлипнула Катя. — Как ты можешь думать о конкурсе, когда нас чуть не сожрали?!
— Тише ты, — шикнул Лысый, оглянувшись по сторонам.
— Так куда нам идти? Такой туман… уверен, что доберёмся? — спросил у Рыга Джон.
— У нас нет другого выхода, — хмуро ответил тот. — Дорогу я знаю.
— Ага, мы досюда еле дошли, — вмешался Мишка.
— Хочешь дождаться Оадзь? — пристально посмотрел на него Рыг.
— Не хочу, — замотал головой Миха.
— Тогда не ной и сделай факел, а лучше несколько, — ответил Рыг.
— Да делаю я, делаю, — пробурчал Миха.
— А где гарантия, что нас не сцапают по пути? — спросила Катя, отрывая кусок тряпки для факела.
— Нигде, — буркнул Рыг. — Если мы не уберёмся отсюда, то шанс быть съеденными гораздо выше. Ясно?
— Расскажи нам эту сказку. Что это за тварь? — сказал Лысый, держа камеру на плече.
— Ты совсем охренел? Брось свою камеру и делай факел! — возмутилась Катя, вытаращив глаза.
— Хорошо, только не ори, — осторожно поставив камеру, Лысый угрюмо принялся за дело.
— Оадзь была одной из трёх дочерей Солнца, — после недолгого молчания, сказал Рыг. — Звали её Синяя Тень. Она была прекрасной, но зависть и злоба погубили её. Однажды, гуляя на озере Сейдъявврь, или как его тогда называли Сейтявр, попросту говоря, на Сейдозере, они увидели красивого и сильного рыбака. Стали спорить, кому он достанется. Старшая дочь — Золотая Песчинка, сразу наотрез отказалась делить мужчину с сёстрами и поставила ему на лоб метку, когда он спал. Средняя сестра Синяя Тень, не стерпела такой наглости и чуть не заморозила мужика, чтоб не достался никому, если не ей. Но, пришла младшая сестра Ясное Пятнышко, и мужик, очнувшись, влюбился в неё и предложил жениться. Младшая дочь Солнца согласилась, но ей пришлось стать простым человеком. Родилась у них дочь. Старшие сёстры затаили злобу и побежали жаловаться отцу, который не оценил их придирок, запретил носиться по свету, привязав одну к болоту, другую к каменной горе в наказание за зависть. Но это не остановило сестёр, которые задумали сжить со света белого младшую сестру и её мужа. Заманила Синяя Тень рыбака в своё логово и мучила его, требуя взять её в жёны. Когда прознал отец про её выходки страшные, то проклял, лишив красоты, нарёк её другим именем. Стала она уродливым чудищем, которое кормится страданиями и страстями людей. И чем больше ссорятся люди, тем жирнее она и сильнее. Вот так.
— Вот так удружил отец. Нельзя было её просто уничтожить? Зачем чудовищ плодить? — возмутилась Катя.
— Ты сказал, что их было три. Что со старшей сестрой? Она тоже чудище? — спросил Мишка.
— Да. Живёт она теперь под землёй. После того, как отец Солнце наказал Синюю Тень, превратив в уродливую Оадзь, муж Ясного Пятнышка нашёл на берегу озера кусочек золота. Жена сразу опознала, что это осколок платья старшей сестры и попросила мужа избавиться от него, вернув на место. Но рыбака охватила жадность. Он не послушал жену и пошёл собирать золото, пока не дошёл до горы, где жила Золотая Песчинка. Раздвинулась гора перед ним и оттуда вышла красавица, указав рыбаку на отметину на лбу, что она когда-то оставила. Заманила его внутрь, показав, сколько там золота. Бросился рыбак его добывать, да с каждым ударом кирки всё больше чах. Хотел уйти, да не отпустила она его. Огляделся он, и заметил, что среди куч золота, кости человеческие валяются. Ужаснулся мужик, да поздно. А тем временем на помощь к нему жена пошла, но не успела. Осталась дочь ждать мать и не дождалась. Перед этим мать оставила ей свой мизинец и волшебный наряд, приказав через три дня идти на каменную гору, нарядившись в костюм, сжечь мизинчик и кость спрятать под пятку в сапожки. Так и поступила дочь. Увидел её брат матери Солнечный Луч, удивился, приняв за сестру. Отнёс её на небо, где девочка рассказала всё Солнцу. Увидел отец Солнце косточку Ясного Пятнышка и опечалился, застонал, поняв, что нет на свете больше его любимой младшей дочери. Отправился он к старшей дочери, расколол громом каменную гору. Смотрел на Золотую Песчинку, пока не расплавилась её одежда, а сама она превратилась в уродливую старуху. Ноги её стали копытами, хребет выгнулся горбом, а тело обросло шерстью бурой. Нарёк он её именем — Вагахке, обрекая скитаться под землёй в уродливом обличье, — вздохнув, закончил свой рассказ Рыг. Всё это время он старательно пытался сделать факел одной рукой.
— А дочь? — спросила Катя, не отрываясь от работы.
— Солнце забрало её с собой, — ответила Вера, закрепив ветошь на деревяшке.
— Чудненько. А нам на земле, оставило монстров, — сказала Катя, нервно дёрнув плечами.
— А капитан ведь говорил, что земля силу теряет, потому что саамы уезжают отсюда. Наверное, он это имел в виду, а мы думали, что н шутит, — напомнил Мишка.
Я посмотрел на Веру, которая поджав губы, опустила глаза.
— Я поверить не могу, что это правда, — покачала она головой. — Я так хотела сюда приехать… я думала… — по её щекам потекли слёзы.
— Смотрите, туман редеет! — сказал Лысый.
И вправду, как по волшебству, белый туман начал растворяться, открывая глазам лесную чащу.
— Это значит, что Оадзь легла спать. Будет зализывать раны. У нас мало времени. Нужно уходить сейчас, — сказал Рыг, встав с земли.
Глава 8
Шок медленно отпускал ребят, и теперь наступало осознание происходящего. Страх. Ним был пропитан лесной воздух. Он проникал внутрь при каждом вдохе, царапал кожу невидимыми когтями.
Мы шли в мёртвой тишине к заветной избе. Я кожей ощущал мысли друзей. Их напряжённые лица в свете факелов выглядели особенно злыми и удручёнными. Тут и скрывать нечего, они во всём винили меня. Я слышал, как Катя шепталась с Михой за моей спиной, мол, если бы не я со своей идеей, то всё было бы хорошо. Миха шикнул на неё, но у самого взгляд был тяжёлый.
Я хотел помочь Вере с рюкзаком, но она резко отвергла мою помощь. Шла вперёд, съёжившись и насупившись, стараясь избегать со мной контакта. То вперёд забегает, то назад отстаёт, как только заметит моё приближение. Джон плёлся позади всех, что меня очень устраивало. Если уж рядом со мной Вера не идёт, то хоть и не с ним. Вид у него был какой-то нездоровый, но меня это мало волнует.
Рыг и Лысый были самыми активными. Шаман что-то шептал на своём языке, часто опускаясь к земле, трогая траву, камни и прислушиваясь, будто ему отвечали после шёпота. Кивнёт головой, и шагает дальше, и так каждые метров двадцать по моим расчетам. Лысый же, не расставаясь с камерой, всё снимал. Я наблюдал за ним, и даже немного завидовал, потому что он смотрел на всё как на фильм. Он отрывался от этой странной реальности через объектив.