— Что?
— Ты гений, Егор. Я говорю о чахкли. Разве ты не понял?
— Где мы их возьмём, когда за нами следят сотни глаз мохнорылых тварей? Думаешь, они не доложат об этом своей хозяйке?
Рыг задумался.
— Я бы мог к ним слетать, но я же не могу оставить вас… так что, придётся поискать чахкли здесь. Вряд ли эти мелкие проныры не знают о существовании священного огня. По-любому шастают сюда. Так что, не вешаем нос. Выход есть всегда, и мы его найдём, — уверенно сказал Рыг, вселяя надежду в сердце.
Господи, как хорошо, что он с нами. Иначе бы мы уже давно сгинули в этих подземельях, а может и раньше. Парень очень толковый, и меня безумно радовал его жизненный оптимизм. Быть таким живым в астрально-зеркальном городе, где толпы мохнатых тварей пускают слюни и точат зубы, мечтая нас сожрать, это достойно похвалы. Но, я был сдержан, и лишь дружески пожал его плечо, на что Рыг слабо улыбнулся.
— У вас есть что-нибудь ценное или вкусное с собой? — спросил он, окинув всех ожидающим взглядом.
Но, у нас ничего не было. Ни еды, ни ценностей. Что вообще для чахкли ценность? Сало? Золото? По молчанию в ответ, Рыг сделал мысленные выводы, известные только ему. Покачал головой, будто прикидывая варианты. Хмурился, что-то тихо бормоча себе под нос, что было не разобрать.
— Ага! — просияли его глаза.
— Что? — хором спросили мы, не спуская глаз с лица шамана, ожидая ответа.
— Идёмте. Ничего не бойтесь. Увидите свои страхи, не обращайте внимания, иначе они вас поглотят. Нам нужно пройти лабиринт, что ведёт к двери в мир чахкли. Когда мы туда дойдем, я должен буду покинуть вас ненадолго. Потому что их ходы слишком маленькие для вас. Мне придется обратиться вороном и пробраться в их город, — бодро шагая вперёд, говорил Рыг, пока у остальных уже рисовался ужас на лицах.
— То есть как? Мы останемся без защитного купола? А эти твари? — спросила Катя, кивнув на мохнорылых.
— В лабиринт они не пойдут. Для этого он и создан, чтобы туда никто не ходил. А попав в него, чтобы не дошёл и не вышел, — ответил Рыг, будто это так, просто прогулка.
— Очень обнадеживающе, — горько хмыкнул Миха.
— Не бойтесь. Ваш главный враг — это страх. Вы должны контролировать себя. У нас нет времени на другой план. Священный огонь скоро иссякнет, и купола всё равно не будет. Так что, смотрите в оба, пока мы будем идти к лабиринту, может нам встретится какое-нибудь оружие. Если всё срастётся удачно, и чахкли пойдут на сделку, то билет к свободе у нас в кармане. Крепитесь, друзья. Мужайтесь, — наставлял нас шаман, видя, что на наших лицах написано большими буквами: МЫ ВСЕ УМРЁМ.
— Рыг, миленький, расскажи, пожалуйста, про лабиринт подробнее. Как нам не бояться, если будет страшно? — спросила Катя.
Шаман посмотрел на неё таким красноречивым взглядом, что продолжать что-то объяснять, уже не было смысла.
— Кать, ты смелее, чем думаешь. Ты монстриху в пещере ножом мочила, — подбодрил Лысый.
— Это от страха было, — ответила она.
— Значит, хана тем монстрам, что встанут у тебя на пути. Будем держаться кучнее, и ничего страшного не произойдет. Спиной к спине, мы сила! — тактично поднимал боевой дух Лысый, и надо сказать, его слова работали.
Старательно всматриваясь в окружающее пространство, нам всё же удалось раздобыть предметы для самообороны. Древние умели делать вещи на совесть. Оружие, хранившееся в специальной выемке стены, поражало своим качеством. Я едва заметил его, так оно было покрыто песком и снегом. Внимание привлекли рукоятки, случайно сверкнувшие в глаз. Четыре идеально острые секиры, были готовы к бою с тварями.
— Так, ребята, мы подходим. Готовьтесь, — предупредил Рыг, когда мы приблизились к сверкающему песочному забору, высотой с три метра.
Забор стоял сплошной стеной и совсем был не похож на лабиринт. Но, как только мы шагнули к нему, песочные стены сдвинулись, да так быстро, что не знай мы этого факта, то ничего бы и не поняли. Теперь мы стояли уже внутри, отделённые от города. С каждым шагом, стены мгновенно перестраивались, и держись мы хоть на метр-полтора друг от друга, то стены изолировали бы нас поодиночке. Хитро. Но мы держались вместе. И, несмотря на это, без потерь и сожалений дошли до заветного места. Дверь в город чахкли оказалась реально крошечной, что в тот проход поместилась бы, разве что моя нога, не более.
— Егор, я оставляю вам священный огонь. Держите его, на случай ранения. Как щит, он уже не будет работать. Держитесь вместе и никуда не уходите с этого места. Я скоро вернусь, — сказал он, и обратился в ворона, оставив на земле одежду.
Протиснувшись в маленькую дверцу, ворон поскакал вперёд. А мы остались в ожидании неизвестности ждать его. Я передал огонь Вере. Она осторожно держала его на ладонях. А мы, вооруженные секирами, всматривались вперёд, в стремительно меняющуюся структуру песочных стен, за которыми разносился подозрительный рокот, отдававший вибрацией по земле так, что песчинки под ногами, взлетали в воздух.
— К нам кто-то идёт, — прошептал Миха, пристально всматриваясь вперёд, держа секиру наготове.
— Помогите мне… — раздался голос Джона, что мы от неожиданности переглянулись.
— Не может быть. Он погиб в той пещере, — вырвалось у Мишки.
— Я здесь. Мне больно. Миша, Катя! Почему вы не можете мне помочь? Я здесь, слышите? — раздался вновь его голос.
— Не ведитесь, — предостерёг я друзей, что уже повелись, судя по их выражениям лиц.
— А-а-а! Как больно мне! — стонал якобы Джон, вызывая приступ совести у друзей, что поджав губы, смотрели друг на друга.
— Может, это и вправду он, — прошептала Катя.
— Ага, как и в прошлый раз? — опомнился Лысый.
— Вы мне больше не друзья! Слышите?! — послышался истошный крик Джона, что разлетелся странным эхом нам в уши, хлопая по перепонкам.
Было неприятно, но терпимо.
— Мне нужен муж, — послышался голос болотной старухи. — Раз, два, три, четыре, пять, я иду его искать! Кто не спрятался, я не виновата! А-ха-ха!
Откуда ни возьмись, перед нами из песка выросла фигура Оадзь, что шустро протянув слизкие лапы к Лысому, едва не утащила его. Миха успел среагировать, не раздумывая влупив ей секирой по башке. И та рассыпалась на мелкие частицы.
— Сука ты! — набросился на Катю, из-под земли выросший Джон, схватив её за шею цепкими руками.
Мы бросились его хреначить так, чтобы не поранить Катю. И он так же рассыпался, когда Миха зажал его за шею секирой, обхватив из-за спины, а я прицелился для удара по рукам.
Эти песочные фантомы были опасны, не смотря на простоту их обезвреживания. Мы уже не реагировали на них с той остротой, что присутствовала при первых фантомах. Теперь было ясно, что имел в виду Рыг. Этого не стоило бояться, но точно быть начеку. За неизвестно сколько времени, как в сказках говорят фразой — «долго ли, коротко ли», мы уничтожили порядка сотни фантомов. Многие из них повторялись.
— Я расстроен, — прозвучал очередной раз голос Джона, что уже не нападал, а вышел из-за угла и опёрся об стену, что-то подбрасывая в руке.
— Подойди, и я снесу твою башку, — процедил я.
— Злой ты, Егор. Вере нужен любящий муж, а ребенку, добрый отец. Ты не подходишь на эту роль! — сказал он, а затем широко раскрыл рот, что тот начал проваливаться до самого пола.
— Сгинь! — крикнула Катя, но голова Джона начала раздуваться, расширяться, а рот, точно движущаяся пещера, приближался к нам, грозясь проглотить.
— М-м-м, блядь! — замычал Мишка, вжимаясь в стену, закрывая собой Катю.
— Не ссыте! — закричал Лысый, замахиваясь секирой на огромную башку, из которой вывалился длинный язык.
Хрясь! И нет языка. Но, за ним появился другой, а потом третий…
Языки из пасти фантома, точно головы гидры, множились после того, как мы их отрубали. Силы наши были на исходе. Руки еле поднимали оружие. И злобный смех фантома говорил о том, что нас ждёт ещё то веселье. Мерзкий хохот разносился с такой силой, что поднимал песок с пола, заметая нам глаза.
— Я буду лучшей версией себя! Уж очень я люблю детей! — прогудел фантом, хохоча всё громче и громче.